Ближневосточная новелла - [58]

Шрифт
Интервал

«Наш Нусрет ворочает такими делами, что для него пятьсот лир! — подумал я тогда. — Попрошу-ка я у него тысячу, буду выплачивать аптекарю по пятьдесят лир в месяц. Кстати, я должен аптекарю больше пятисот лир. А в кармане еще рецепты… И долг доктору…».

— Честное слово, ты чем-то расстроен, — повторил Нусрет.

— Ребенок у меня болен, — ответил я…

— Дай бог ему быстрее поправиться! Не расстраивайся, дорогой, дети не то что взрослые: сегодня больны, а завтра, глядишь, здоровы…

— У моего больное сердце…

— Да что ты!.. И опять-таки не стоит убиваться! Медицина делает чудеса. Да, я забыл, ты что хочешь: чаю, кофе или чего-нибудь прохладительного?

Я отрицательно покачал головой.

— Я с просьбой к тебе, Нусрет-бей.

— Пожалуйста! Слушаю…

Он сказал «пожалуйста», но в глазах его появилась грусть, а щеки как-то обвисли. Наверное, он понял в ту минуту, что я попрошу денег…

— Эта болезнь совеем доконала меня и материально, и морально…

Я помнил по школе, что Нусрет был добрым малым… На этот раз его опечаленные глаза уставились в одну точку, а пальцами он стал выбивать дробь по столу, как бы подчеркивая драматичность разговора…

— Одному аптекарю я должен пятьсот лир, да еще врачу…

Я вытащил из кармана кучу рецептов.

— Все это нужно купить… А лекарства, черт побери, очень дорогие…

На рецепты он не посмотрел — отвернулся к окну… Я вообразил, что в этот момент он думал обо мне, стараясь представить себе мои страдания… в школе он часто читал стихотворение «Больной птенчик». Кто знает, может, ему вспомнилась птица, которая не могла научить летать своего больного птенчика.

— Я в очень тяжелом положении, Нусрет-бей. Мне, братец, необходима тысяча лир…

И вдруг Нусрет заплакал. Я не ошибся — он совсем не изменился: та же отзывчивость, та же чуткая душа…

— Я тебя огорчил, — сказал я.

— Нет, — ответил он. — Человеку необходимо излить свое горе…

— Спасибо, — сказал я. — Я знал, что никто, кроме тебя, не поймет меня…

— Эх, братец!.. Если не поделиться своим горем, можно сойти с ума… — произнес он.

Я жду, что он засунет руку в задний карман или вытащит чек из ящика стола и заполнит его: пожалуйста, мол, братец… и не торопись — отдашь, когда будут деньги.

— Эх, братец! — повторил он. — Помнишь, я рассказывал тебе о лесопилке. Так вот… Не на прошлой, а на позапрошлой неделе, во вторник, в полночь раздается пронзительный телефонный звонок… «Что случилось?» — спрашиваю. «Спеши, лесопилка загорелась». Бросился я бежать как был, в одной пижаме. Но опоздал — пламя уже охватило трубу… Ровно два миллиона лир убытка, Не знаю, кому излить свое горе… Поверишь, я даже не плакал… Не плакать же перед женой или детьми. Слава богу, ты пришел. Спасибо тебе!

И он зарыдал…

— Вах, вах. Не расстраивайся, братец, всякое бывает, — стал утешать я.

Нусрет вытер глаза, высморкался.

— Если бы только это! — с отчаянием сказал он. — Под одним из домов начала смещаться почва. Неделю назад муниципалитет опечатал дом: жить в нем стало опасно. Жильцы уже подали на меня в суд… Ну да шут с ними!.. Консервы, которые я собирался выбросить в этом году на рынок, за два месяца хранения испортились. Двести тысяч банок, представляешь!

— Не убивайся, Нусрет, не плачь!

— Как тут не заплакать. Не только заплачешь — руки на себя наложишь…

Он опять протянул мне пачку сигарет и щелкнул зажигалкой.

— Хорошо, что ты пришел! В голову так и лезут мысли о самоубийстве… Четыре дня назад рабочие гвоздильной фабрики начали забастовку. Ты, наверное, читал в газетах. Я долго их уговаривал, да разве они послушаются.

— Успокойся, Нусрет, не плачь…

— Если мне не плакать, так кому же плакать? Чего мне стоило нажить все это? Не спал ночами, работал круглые сутки — и такие страдания! Взял обязательство отпечатать для государства ценные бумаги, но к сроку не успел, да и отпечатаны они неправильно. Ровно на пятьсот тысяч лир ценных бумаг!.. А тут еще штраф начисляют за то, что заказ не сдан вовремя, — за каждый просроченный день тысячу лир… Эх, братец! Что мне делать — не знаю…

— Не плачь, Нусрет мой, не плачь, не изводи себя.

Он снова вытер глаза и высморкался:

— Хорошо, что ты пришел! Как хорошо!

Рука его потянулась к ящику письменного стола. «Ну вот, сам в таком положении, а мне хочет помочь», — подумал я.

Нусрет вытащил пистолет.

— Я и решил покончить жизнь самоубийством…

— Что ты! — воскликнул я. — Положи сейчас же пистолет на место!

— Но я сейчас в таком состоянии… у меня нет выхода! — И опять послышались рыдания…

— Уж лучше бы я не приходил. Ты совсем раскис…

— Не-е-е-т… Если бы ты не пришел… — он задыхался от слез, держа меня за руку.

— Говори, говори, — сказал я. — Тебе станет легче… Принести тебе стакан воды?

Он отрицательно покачал головой:

— Спасибо, не хочу… Ты знаешь, что самое неприятное: сегодня день рождения моей дочери. Впервые в жизни я не могу сделать ей подарок.

— Ну и что же? Обойдется…

— В кармане у меня всего три с половиной лиры…

Я встал, налил из графина стакан воды и протянул ему. Он выпил, вытер носовым платком слезы и снова устремил взгляд в пространство. Я порылся в карманах… Там была одна бумажка в пять лир и две по двадцать пять… Я положил деньги у его локтя и на цыпочках вышел из кабинета.


Еще от автора Нагиб Махфуз
Предания нашей улицы

В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «»Путь», а также уже известный советскому читателю роман «»Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.


Пансионат «Мирамар»

«Пансионат «Мирамар» был опубликован в 1967. Роман повествует об отношении различных слоев египетского общества к революции, к социальным преобразованиям, происходившим в стране в начале 60-х годов, обнажены противоречия общественно-политической жизни Египта того периода.Действие романа развертывается в когда-то очень богатом и фешенебельном, а ныне пришедшем в запустение и упадок пансионате со звучным испанским названием «Мирамар». Этот пансионат играет в романе роль современного Ноева ковчега, в котором находят прибежище герои произведения — люди разных судеб и убеждений, представляющие различные слои современного египетского общества.


Персидские юмористические и сатирические рассказы

В сборник включены произведения основоположника современного сатирического рассказа Ирана Мохаммада Али Джамаль-заде, а также писателей-юмористов Хосроу Шахани, Феридуна Тонкабони, Голамхосейна Саэди и Аббаса Пахлавана.В рассказах зло и остроумно обличаются пороки буржуазного мира: продажность чиновников, напускная добродетель богатых, инфляция моральных и нравственных ценностей в условиях ускоренной модернизации общества.Современный персидский юмористический рассказ развивает гуманистические и демократические традиции мировой классической новеллистики.


Мудрость Хеопса

В III тысячелетии до Рождества Христова в стране, названной греками Дар Нила и оставившей потомкам величественные памятники и сказочные сокровища, царил легендарный Хуфу. Человек, решивший жестоко изменить волю самого Амона-Ра, правитель, который подарил миру самое первое и монументальное из всех чудес света. История жизни этого загадочного владыки до сих пор будоражит умы людей, как волновала человечество на заре цивилизации, в те времена, когда любовь, высокие амбиции, войны и предательство являлись характерными чертами той вселенной, которую создали люди ради поклонения своим богам…Впервые издано на арабском языке в 1939 году под заглавием «Abath al-aqdar».


Путешествие Ибн Фаттумы

Пережив несчастную любовь, несправедливость и предательство на Родине, Ибн Фаттума отправляется в далекое странствие в поисках истины и счастья. Завораживающий сюжет увлекает читателя в удивительные края. Но найдет ли герой свою мечту — волшебную страну совершенства Габаль?Роман нобелевского лауреата — египетского писателя Нагиба Махфуза — уникальный рассказ наблюдательного путешественника, потрясающий опыт познания мира…


Живи, Египет!

Сборник представляет лучшие образцы современной новеллистики Арабской Республики Египет. В нем объединены произведения писателей разных поколений и литературных направлений. Здесь и литераторы старшего поколения, уже известные советскому читателю, — Тауфик аль-Хаким, Нагиб Махфуз, Юсуф Идрис, — и молодые египетские новеллисты, творчество которых еще неизвестно в нашей стране.При всем разнообразии рассказов авторов объединяет острый интерес к событиям сегодняшнего дня, к насущным проблемам своей страны.


Рекомендуем почитать
Подлива. Судьба офицера

В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.


Записки босоногого путешественника

С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.


Серые полосы

«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».


Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви

Пьесы о любви, о последствиях войны, о невозможности чувств в обычной жизни, у которой несправедливые правила и нормы. В пьесах есть элементы мистики, в рассказах — фантастики. Противопоказано всем, кто любит смотреть телевизор. Только для любителей театра и слова.


Неконтролируемая мысль

«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.