Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том I. Эпоха межгосударственных войн: от Второй мировой до Войны Судного дня. 1945–1973 - [7]

Шрифт
Интервал

.

Под этой петицией поставили свои подписи 413 видных американских общественных деятеля, в их числе сенаторы, члены палаты представителей, судьи, губернаторы штатов и мэры городов, а также крупнейшие предприниматели Дж. П. Морган, Джон Д. Рокфеллер, Сайрус У. Филд и другие. В 1916 году Уильям Блэкстоун отправил петицию аналогичного содержания президенту Вудро Вильсону (Thomas Woodrow Wilson, 1856–1924).

В основе протестантского протосионизма (он был распространен, кстати, не только в США, но и в Англии) лежала концепция, согласно которой возвращение евреев на их родину должно предшествовать второму пришествию Христа. Это движение подготовило почву для сочувствия и активной работы в пользу сионистской идеи во влиятельных христианских организациях США. Симпатия к сионизму выражалась в поддержке, которую оказали президент Вудро Вильсон и другие видные американские общественные деятели Декларации Бальфура, а также в создании в 1932 году просионистского христианского Американского комитета в пользу Палестины (American Palestine Committee). Когда в мае 1946 года Американский комитет в пользу Палестины, который возглавлял влиятельный сенатор от штата Нью-Йорк Роберт Ф. Вагнер (Robert F. Wagner, 1877–1953), объединилась с Христианским советом в пользу Палестины (Christian Council on Palestine), среди членов возникшей организации (она получила название American Christian Palestine Committee) насчитывались тысячи христианских священников, а также 17 губернаторов штатов, 61 сенатор, 150 членов палаты представителей и многие общественные деятели.

Американский христианский сионизм, корни которого лежали в глубокой приверженности его сторонников Библии и Святой Земле, также отражал чувство вины за преследования евреев в Европе. Поддержка сионистского движения была не только следствием религиозных побуждений, но и результатом размышлений о возможностях практического решения «еврейской проблемы». Эта концепция нашла новых сторонников с началом гитлеровских преследований евреев, в особенности после того, как стали публиковаться свидетельства о Холокосте и его масштабах. Отсюда, разумеется, не следует делать вывод о том, будто все протестантские общины в США поддерживали сионизм. Евангелистские протестантские группы, которые вели активную миссионерскую деятельность среди мусульман на Ближнем Востоке и старались возродить местные христианские конфессии (армянскую, греческую, несторианскую и коптскую), занимали последовательную антисионистскую позицию.

Следует отметить, что как минимум в период, предшествовавший Второй мировой войне (а скорее всего, и впоследствии, вплоть до настоящего времени), выработка политического курса в отношении Палестины/ Эрец-Исраэль и сионистских притязаний на нее в значительной мере была следствием религиозных воззрений тех, кто этот курс определял. Именно религиозное мировоззрение членов Комиссии Кинга-Крейна (King-Crane Commission), назначенной в 1919 году президентом Вудро Вильсоном для изучения политических чаяний народов Ближнего Востока, предопределило те выводы, к которым они пришли. Авторы отчета категорически отвергали сионистскую идею о превращении Палестины/Эрец-Исраэль в еврейское государство. По их мнению, подобное стремление являлось необоснованным, так как противоречило желаниям арабского большинства в стране и принципу права наций на самоопределение, сформулированному В. Вильсоном. Авторы отчета также отрицали само «право» евреев на Палестину/Эрец-Исраэль, основанное на том, что евреи жили там две тысячи лет назад. В отчете Комиссии Кинга-Крейна говорилось:

«Палестина является Священной Землей для христиан, мусульман и иудеев. Миллионы христиан и мусульман по всему миру не меньше, чем иудеи, тревожатся из-за положения в Палестине, в особенности в том, что связано с религиозными правами и чувствами… Даже самые лучшие намерения будут поставлены под сомнение в глазах христиан и мусульман, если иудеи окажутся смотрителями их святых мест или попечителями всей страны в целом. Причина этого заключается в том, что самые святые места христиан — места, связанные с Иисусом Христом, — которые также святы и для мусульман, не только не святы в глазах иудеев, но и откровенно чужды им. Поэтому христиане и мусульмане не могут быть удовлетворены еврейской властью над этими [святыми] местами…»[11]

В заключительной части своего отчета Комиссия Кинга-Крейна предупреждала о том, что «экстремистские» требования сионистов (о создании еврейского государства), вне всякого сомнения, приведут к усилению антисемитизма, как в самой Палестине, так и в тех странах, где Палестина считается «святой землей»[12].

Упорное сопротивление сионизму со стороны миссионерских групп оказывало влияние и на американских дипломатов, работавших на Ближнем Востоке, и на «арабистов» из Государственного департамента и разведывательных служб. Некоторые из них происходили из семей тех самых миссионеров, выросли в арабских странах и были тесно связаны с Американским университетом в Бейруте[13]. Сотрудники Отдела Ближнего Востока в Государственном департаменте в Вашингтоне также последовательно придерживались анти-сионистских позиций. Сионизм представлялся им не только иллюзией, но и постоянной помехой, которая таит в себе угрозу возникновения трудностей в отношениях с Оттоманской империей, арабским миром и Британией. Уоллес Мюррей (Wallace S. Murray, 1887–1965), возглавлявший этот отдел в 1929–1945 годах, считал сионистов «незваными гостями» на Ближнем Востоке, элементом, который вызывает брожение и конфликты и тем самым подвергает опасности мир и спокойствие в регионе. У. Мюррей и его сотрудники были также убеждены в том, что большинство американских евреев не симпатизируют сионистам


Еще от автора Алек Давидович Эпштейн
Израиль и (не)контролируемые территории

Эта книга, написанная ведущим специалистом по истории арабо-израильского конфликта доктором Алеком Д. Эпштейном, является первой и единственной работой, в которой на основе множества документов и свидетельств непосредственных участников событий дается ответ на вопрос о том, как блестящий военный успех был превращен политиками в победу Пиррову. Основанная на фактах и архивных материалах, прежде почти неизвестных, она читается как документальный детектив, на одном дыхании.


Художник Оскар Рабин. Запечатленная судьба

Это первая книга, написанная в диалоге с замечательным художником Оскаром Рабиным и на основе бесед с ним. Его многочисленные замечания и пометки были с благодарностью учтены автором. Вместе с тем скрупулезность и въедливость автора, профессионального социолога, позволили ему проверить и уточнить многие факты, прежде повторявшиеся едва ли не всеми, кто писал о Рабине, а также предложить новый анализ ряда сюжетных линий, определявших генезис второй волны русского нонконформистского искусства, многие представители которого оказались в 1970-е—1980-е годы в эмиграции.


Россия и Израиль: трудный путь навстречу

Израиль – единственная страна мира, с которой Советский Союз дважды за несколько десятилетий разрывал дипломатические отношения, восстановленные лишь в 1991 году. Однако, несмотря на некоторые сложности, в самые последние годы российско-израильские отношения отличаются существенным сближением, как в политической, так и в гуманитарной сферах. Израильское руководство полностью поддержало российских коллег в важных для них идеологических вопросах, касающихся формирования исторической памяти, а также передало России контроль над Сергиевским подворьем в центре Иерусалима.


Забытые герои Монпарнаса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Израильтяне и палестинцы

В монографии, написанной известным историком и политологом Алеком Д. Эпштейном, анализируется ход переговорного процесса между израильскими и палестинскими лидерами в 1990-е – 2000-е годы, начиная от контактов, предшествовавших Соглашению Осло и до настоящего времени. История дипломатической деятельности, в которую были вовлечены как представители сторон, так и влиятельные международные посредники, дополняется рассмотрением опросов общественного мнения, позволяющих оценить, насколько государственные деятели могут рассчитывать на поддержку со стороны социума в случае инициирования ими тех или иных шагов, направленных на изменение сложившейся в настоящее время ситуации.


Рекомендуем почитать
Под зелёным знаменем. Исламские радикалы в России и СНГ

В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.


2030. Как современные тренды влияют друг на друга и на наше будущее

Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.


Слухи, образы, эмоции. Массовые настроения россиян в годы войны и революции, 1914–1918

Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.


Новейшая история России в 14 бутылках водки. Как в главном русском напитке замешаны бизнес, коррупция и криминал

Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.


Жизнь как бесчинства мудрости суровой

Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?


Неудобное прошлое. Память о государственных преступлениях в России и других странах

Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.