Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том I. Эпоха межгосударственных войн: от Второй мировой до Войны Судного дня. 1945–1973 - [110]
Г. Киссинджер, однако, не был согласен с прогнозами президента. В меморандуме от 23 февраля 1973 года, составленном в ответ на просьбу Р. Никсона представить новые альтернативы ближневосточной политики США, он выразил мнение о том, что затягивание переговорного процесса еще на несколько месяцев не нанесет никакого ущерба интересам США в регионе. Р. Никсон ответил, что не согласен с этой позицией и что у него нет никакого намерения продолжать откладывать прямое вмешательство США в переговорный процесс, потому что ситуация в регионе чрезвычайно напряжена и в любой момент может произойти открытое военное столкновение[476]. В середине марта 1973 года, после того, как М.Х. Исмаил и Г. Меир посетили Вашингтон, Р. Никсон стал проявлять еще большую озабоченность. Однако развитие Уотергейтского скандала, в конечном итоге вынудившее президента уйти в отставку, отвлекло Р. Никсона, в том числе, и от ближневосточных проблем.
Во время встречи Г. Киссинджера и М.Х. Исмаила, состоявшейся 20 мая 1973 года, египетский дипломат не сделал никаких новых предложений. К тому времени А. Садат уже принял решение о войне против Израиля и, по всей видимости, не ожидал от этой встречи ничего нового; Г. Киссинджер не сделал ничего, чтобы изменить этот настрой. Г. Киссинджер отказался от каких бы то ни было обещаний, указав, что невозможно ожидать каких бы то ни было серьезных изменений до выборов в Израиле, назначенных на конец 1973 года, предложив провести следующую встречу уже после того, как они пройдут[477]. М.Х. Исмаил был очень разочарован этой беседой. В беседе с американским дипломатом в Каире он сказал, что США будут нести ответственность за «конец света», который скоро наступит на Ближнем Востоке[478].
Несмотря на все вышесказанное, в ходе серии встреч на высшем уровне между Л.И. Брежневым и Р. Никсоном, состоявшихся в июне 1973 года, проблемы Ближнего Востока почти не подымались, хотя за неделю до этого саммита Израиль с тайным визитом посетил эмиссар Ю.В. Андропова Виктор Луи (1928–1992), обсуждавший в ходе длительных переговоров с главой администрации премьер-министра Мордехаем Газитом широкий круг вопросов, касавшихся возможных путей улучшения советско-израильских отношений[479]. На самом саммите же попытка достичь соглашения о принципах разрешения ближневосточного конфликта была отложена до самого последнего дня, то есть до 23 июня. Как свидетельствует протокол, Л.И. Брежнев подымал эту тему весьма настойчиво, но усталый Р. Никсон ограничился расплывчатым обещанием того, что достижение мирного соглашения на Ближнем Востоке будет основным приоритетом политики США в следующем году[480]. Совместное коммюнике, обнародованное от имени лидеров двух сверхдержав по итогам саммита 24 июня, содержало крайне малосущественное упоминание Ближнего Востока и не скрывало наличия разногласий между сторонами: «Стороны выразили глубокую озабоченность положением на Ближнем Востоке и обменялись мнениями о путях достижения ближневосточного урегулирования. Каждая из сторон изложила при этом свою позицию по данной проблеме. Обе стороны согласились продолжать свои усилия с целью содействовать быстрейшему урегулированию на Ближнем Востоке. Это урегулирование должно быть осуществлено в соответствии с интересами всех государств данного региона, должно отвечать их независимости и суверенитету и учитывать должным образом законные интересы палестинского народа»[481]. На этом саммите были подписаны «Основные принципы переговоров о дальнейшем ограничении стратегических наступательных вооружений», но с задачей предотвращения конвенциональной войны на Ближнем Востоке руководители США и СССР не справились.
Уже после этого, 28 июня 1973 года, госсекретарь У. Роджерс представил президенту Р. Никсону новые предложения, основная идея которых заключалось в том, чтобы США постарались убедить Израиль и Египет начать конфиденциальные переговоры друг с другом при посредничестве США, направленные на урегулирование конфликта между ними на основании резолюции Совета Безопасности ООН № 242 и при их согласии с тем, что эта резолюция не обязывает Израиль полностью выводить свои войска с территорий, захваченных после 4 июня 1967 года, но и не противоречит идее о таком выводе. У. Роджерс осознавал тот ущерб, который затягивание мирного процесса может нанести интересам США. Представляя план Р. Никсону, он подробно объяснил, почему, по его мнению, обстоятельства уже созрели для того, чтобы обнародовать новую дипломатическую инициативу США, и назвал серьезные риски, которые стояли перед США в случае продолжения затягивания мирного процесса: «Израиль удовлетворен результатами встречи на высшем уровне и нашими текущими отношениями в рамках поставки вооружений. Поэтому сейчас он должен как никогда быть готов принять наше предложение, в котором мы сделаем акцент на том, что мы считаем важным с точки зрения наших национальных интересов в регионе. Что касается Египта, то Садат ищет дипломатическую альтернативу и признает, что США должны играть ключевую роль… Такой шаг может также ослабить давление Египта на Совет Безопасности, коим он пытается добиться результата, который может еще больше отдалить друг от друга позиции Египта и Израиля, сделав обе страны еще менее склонными к компромиссу и, возможно, заставить нас наложить вето, которое не позволит нам сыграть роль конструктивного посредника и еще больше усилит недовольство арабского мира позицией США в целом»
