Блики, силуэты, тени - [35]

— Может быть, пойдем за стариком? — неуверенно предложила Мэриан.

Следом за треском послышались гневные голоса, брань. Десятки человек приближались к поляне. Какое-то время Клиф еще размышлял.

— Нужно уходить, — сказала ему Мэриан, взяла за руку и потянула в лесную чащу следом за стариком.

* * *

Его звали Йоган Август Зутер. Так старик сказал Клифу и Мэриан. Он вывел их к гряде гор с заснеженными вершинами. Рядом текла река.

— Когда-то все эти земли принадлежали мне, — говорил старик, разводя руками вокруг себя. — Все, понимаете? — он снова и снова доставал старое, пожелтевшее от лет решение суда, подтверждая свои слова.

— Там написано, что это было в 1855 году, старый дурак! — сказал Клиф, изучив документ.

Старик нахмурился, перечитал документ еще раз и радостно закивал, рассказывая о том, как люди пытались линчевать судью, вынесшего это решение.

— Моя Новая Гельвеция, — сказал старик, любовно поглаживая землю, на которой сидел.

— Новая Гельвеция? — поморщилась Мэриан. — Это Калифорния, старик!

— Я прибыл на этот континент в 1834 году. Сначала жил в Нью-Йорке, потом переселился в эти земли. Нас было одиннадцать человек — тех, кто готов был рискнуть, и когда мы добрались сюда, то ваш нынешний Сан-Франциско был лишь рыбацким поселением. Правда, добрались не все. Наши женщины погибли в пути. Офицеры сбежали. Но у меня была решимость. Да. В те времена этого было достаточно. Решимость и немного денег. Так я стал владельцем этих земель. Тогда это еще была Мексика. Мы выжигали леса, прокладывая дороги, засеивали поля, не требовавшие вспашки, разводили скот, снабжали Ванкувер, Сандвичевы острова. Я стал королем этого края. Стал королем Новой Гельвеции. Вызвал из Европы свою семью, которую оставил там, когда бежал из-за долгов. Но долгая дорога забрала жизнь жены. Остались три сына. С ними я продолжил строить этот новый мир. Еще лет десять, и эти земли обещали сделать меня самым богатым человеком на планете, но… Но потом Джемс Маршал — мой плотник на лесопилке в Коломе — нашел золото. Вы видели его в том доме, на поляне, где я вас нашел. Его и его брата, которого он зарубил, когда тот попытался украсть у него золото. Но это было после. Сначала мы с ним выяснили, что река и земли буквально кишат золотом. Я взял слово со всех свидетелей, что они будут молчать, но слухи уже расползлись. Говорят, виной этому была женщина. Всегда женщина. Рабочие побросали инструменты. Пастухи забыли о стадах. Коровы умирали, потому что их никто не доил. Никто не работал на полях. Лихорадка охватила людей. Искатели легкой наживы потянулись в эти края со всего мира. Какое-то время я с сыновьями пытался тоже добывать золото, но затем решил вернуться на ферму. Нужно было все начинать с нуля. К тому же два года спустя эти земли вошли в состав Соединенных Штатов. Появилась новая власть. Были проложены железные дороги. Я отправил одного из сыновей учиться праву и начал судиться со всеми, кто грабил и насиловал мои земли. Фермеры ненавидели меня. Государство не желало выплачивать компенсации. Никто не верил в мою победу, но в 1885 году суд признал мои права. По всему краю прокатились бунты. На судью, который вынес решение, открыли охоту, чтобы линчевать его. Одного из моих сыновей зверски убили. Другой застрелился. Третий утонул, когда пытался скрыться от преследователей. Мне самому чудом удалось сбежать. Решение суда должно было сделать меня самым богатым человеком на земле, но вместо этого я все потерял. Осталась лишь старая бумага, подтверждавшая мои права на эти земли, но никто не хотел меня слушать. Ни один суд. Двадцать долгих лет я потратил на то, чтобы найти правду, но в итоге лишился последних сбережений и в 1880 году умер в Вашингтоне на ступенях очередной инстанции, которая смотрела на меня как на сумасшедшего… Да я и был сумасшедшим. Только понял это уже после смерти, когда оказался здесь, в этих землях. Раньше я считал, что это настоящий рай, теперь я вижу, что это ад. Мой маленький персональный ад.

* * *

Утро. Мэриан проснулась раньше всех. Ей снился странный сон, где она снова танцевала у шеста, только теперь вместо денег ей бросали найденные в земле золотые самородки. Подиум был усыпан золотым песком. Мэриан казалось, что сияет весь мир вокруг. Искрится, переливается теплыми желтыми лучами и бликами. Потом она проснулась. Осторожно, чтобы никого не разбудить, поднялась на ноги, подошла к берегу реки. В желтом песке валялся старый грохот старателя. Мэриан подняла его, долго изучала сетку на дне грохота, представляя, как там блестят крупицы золота: яркого, желтого. Мэриан показалось, что она видит эти крупицы на дне, возле берега.

Она вошла в реку, зачерпнула грохотом ил и песок, просеяла. На сетке действительно заблестели золотые крупицы. Мэриан достала их, зажала в руке. Сердце вздрагивало и замирало. Она хотела разбудить Клифа, рассказать ему о находке, но золото в реке манило ее, шептало, клялось, что ждет только ее. Она снова опустила найденный грохот в воду…

— Какого черта ты делаешь? — спросил час спустя Клиф.

Он сонно хмурился, пытаясь прикурить сигарету. Мэриан показалось, что прошло всего несколько минут. Время не имело значения, лишь карманы, в которые она собирала найденное золото.