Блестящая партия - [8]

– Барону повезло, – проговорил Уитби, когда пара удалилась от них.

– А почему ты с ней не танцуешь? Или ты уже танцевал?

– Нет еще, но скоро придет и моя очередь. Я записался на последний свободный танец в ее танцевальной карте.

Итак, подумал Джеймс, карта ее заполнена. Значит, сегодня ему не удастся потанцевать с ней. Не лучше ли потанцевать с какой-нибудь скучающей девицей и потом отправиться домой спать?

Вальс закончился, и они вместе с Уитби, пройдя вдоль зала, остановились побеседовать с Уэлсами, Карсуэлами и Нортонами. Добравшись до другого конца зала, они взяли по бокалу шампанского у проходившего мимо официанта, и в этот момент молодая американка отвернулась от лорда Брэдли, с которым она беседовала, и направилась прямо к ним. Мамаша ее торопливо семенила за дочкой.

– Боже, кажется, она идет сюда... – в недоумении произнес Уитби.

Всем присутствовавшим на балу было хорошо известно, что леди не имеет права подходить к джентльмену в танцевальном зале и обязана терпеливо ждать, пока он первым подойдет и заговорит с ней.

Ох уж эти американки!.. Джеймс удивленно покачал головой, в то время как граф выпрямился в ожидании.

– Добрый вечер, лорд Уитби, – вежливо сказала Софи. Голос ее, глубокий и мягкий, как бархат, отчего-то показался Джеймсу давно знакомым. – Как приятно опять увидеться с вами!

Оркестр заиграл менуэт. Уитби улыбнулся, и улыбка его сразу дала Джеймсу понять, что друг его весьма заинтересовался стоявшей перед ними красавицей, чья взволнованная мамаша, стоя позади дочери, зорко наблюдала за происходящим.

– Уэнтуорт, – с достоинством проговорил Уитби, – позволь представить тебе мисс Софи Уилсон и миссис Беатрис Уилсон, приехавших из Америки. Его светлость герцог Уэнтуорт, – обратился он к дамам.

Мисс Уилсон протянула затянутую в перчатку руку. Знала ли она, что опять нарушает этикет? Незамужние леди не протягивают руки герцогу, особенно в танцевальном зале.

– Ваша светлость, это большая честь для меня, – произнесла Софи, однако не сделала при этом реверанса.

Джеймс торопливо взял ее руку. Он прекрасно понимал, что такая оплошность могла погубить репутацию девушки в один момент. Беспокоилась ли она об этом? Вероятно, нет. Американка, должно быть, отлично знала, что именно это качество ее соотечественниц – нарушение ими всех установленных годами правил английского этикета – делало их оригинальными, развлекало принца Уэльского и вызывало особое любопытство в его окружении.

– Для меня также, мисс Уилсон. – Джеймс поцеловал ее руку.

– Мне кажется, я видела вас вчера вечером на балу у лорда Брэдли. – Американская красавица слегка прищурилась.

Джеймс поклонился:

– Да, я был там некоторое время. Вы, однако, покинули бал даже раньше меня.

– Мне льстит, что вы это заметили...

Она, безусловно, была уверена в себе и выглядела гораздо спокойнее, чем ее мать. Герцог внимательно осмотрел невысокую немолодую женщину с огромными драгоценностями на шее, беспокойно смотревшую по сторонам, словно она упорно хотела понять, что же происходит вокруг нее на самом деле. Джеймсу даже захотелось успокоить ее.

– Вы довольны своим визитом в Лондон, миссис Уилсон?

– Да, ваша светлость, благодарю, – ответила Беатрис, явно довольная тем, что герцог обратился к ней. Голос у нее был резкий и даже немного колючий.

Когда Софи снисходительно посмотрела вниз, на мать, а затем без всякого интереса взглянула на него, Джеймс понял, что вся эта затея с представлением была устроена лишь для того, чтобы удовлетворить тщеславное желание Беатрис представить дочь знаменитому герцогу.

– А где находится ваш дом, ваша светлость? – поинтересовалась Софи. – В какой части страны?

– В Йоркшире, – нехотя ответил Джеймс.

– Я слышала, что природа на севере Англии очень красива.

Герцог ничего не ответил, и в результате возникло неловкое молчание.

– Вы не единственный сын у ваших родителей? – продолжала расспрашивать его Софи.

– Нет.

– Есть еще братья или сестры?

– И те и другие.

– Как приятно. А вы с ними близки? Они приезжают вместе с вами в Лондон?

Уитби откашлялся, как будто собираясь что-то сказать, и герцог догадался, что его друг намерен исправить очередную ошибку американки. Впрочем, самому Джеймсу казалось, что для нее это имеет так же мало значения, как и ее предыдущие оплошности.

– Мисс Уилсон, – наконец тихим голосом заговорил Эдвард Уитби, – наверное, кому-нибудь из нас следует объяснить вам, что личные вопросы, которые можно задавать в вашей стране, здесь рассматриваются как вторжение в частную жизнь другого человека. Я говорю об этом как друг, чтобы уберечь вас от неловкости. Очевидно, раньше вам никто не сообщил об этом...

Граф произнес эти слова достаточно мягко. И хотя Беатрис, похоже, пришла в ужас от сложившейся ситуации, на лице ее дочери не возникло никаких признаков смущения.

– О нет, мне говорили об этом, – Софи раскрыла веер и лениво начала обмахиваться им, – но все равно я весьма благодарна вам за заботу.

Уитби слегка поклонился, что должно было означать: «Всегда рад помочь», а Джеймс с большим трудом удержался, чтобы не расхохотаться и не сказать девушке «браво». Она посмеялась над английским этикетом, и ее это абсолютно не испугало. Наверное, именно поэтому Берти был так очарован ею, ее явный нонконформизм развлекал его, и слава Богу: если бы не его поддержка, будущее американской невесты было бы погублено.