Блеск - [77]

— Мы оба не новички в жизни, Элизабет. Уверяю, я тоже не такой совершенный джентльмен, каким меня считают. — Он зажмурился, словно пережидая приступ невыносимой боли. Снова открыв глаза, Тедди заговорил более уверенно и посмотрел на Элизабет. — Но я никогда ни на секунду не сомневался, что мы станем счастливой парой, и клянусь тебе всей душой, вне зависимости от обстоятельств, ты совершенно точно нужна мне.

Теперь отвернуться пришлось Элизабет. Ей было сложно выносить взгляд честных глаз Тедди и искренность, с которой он к ней обращался. Буря эмоций, поднявшаяся внутри, почти захлестнула ее. Она не хотела отвечать ему ничего, кроме «да», но вечное чувство приличия напомнило ей, что Тедди заслуживает узнать кое о чем ещё.

— Знаешь, отцом моего ребенка был не Кэрнс. Я никогда… не была с ним в этом смысле.

— Знаю. Я догадывался, что ты не стала бы выходить замуж в такой спешке за кого-то подвернувшегося под руку, если бы не находилась в отчаянном положении. И уже давно я понял, что за твоим похищением стоит намного большее, чем писали газеты.

Элизабет склонила голову. Ей не хотелось рассказывать Тедди обо всем, но глубоко внутри она чувствовала, что он ей друг и поймет её.

— Его звали Уилл Келлер. Он служил у моего отца кучером. Я влюбилась в него ещё девчонкой и хотела остаться с ним. Здесь это было невозможно, поэтому мы уехали в Калифорнию… — Было очень странно говорить об этом вслух после долгого умалчивания. Теперь это её история, поняла Элизабет, и скоро она останется в прошлом. — Недавно я обнаружила, что мой отец знал о нас с Уиллом с самого начала и пытался устроить так, чтобы мы смогли жить вместе. Если бы семья не тянула меня назад… — Она затихла, когда Тедди крепко сжал её руки.

— Лиззи, я так долго любил тебя. — Его пристальный взгляд говорил без слов. — И всегда буду любить.

Пока он произносил эти слова, лицо Элизабет стало мокрым от слез. Её нос блестел от влаги, и она бы вытерла его, но не хотела даже на секунду выпускать руки Тедди.

— Я тут думала, если родится мальчик, то я хочу назвать его Келлером. Мы сможем?

Наконец серьезное лицо Тедди озарила улыбка.

— Келлер Каттинг? Думаю, неплохое имя для мальчика — или девочки. Знаешь, когда я выбирал для тебя погремушку, то никак не мог отделаться от мысли, что неважно, кто твой муж и как мне жаль, что я не успел им стать: я буду рад видеть тебя матерью, и мне будет приятно многие годы дарить подарки твоему ребенку.

— Погремушка от «Тиффани»? Так это ты её послал?

Тедди кивнул. Элизабет было открыла рот, чтобы рассказать ему, кого она ошибочно считала отправителем подарка, но радость от понимания, что погремушку купил для неё так хорошо знавший её вкусы Тедди, была столь очевидна, что объяснения не требовала.

— Когда мы были во Флориде, — продолжила Элизабет, одновременно смеясь и плача, — я так хотела поцеловать тебя. Но все было так сложно и запутанно… Я чувствовала вину по любому поводу, а моя жизнь казалась такой… — Она хотела сказать Тедди ещё о многом, но внезапно в потоке слов поняла, что значение имеют только три. — Я люблю тебя, — прошептала она.

— Ты даже не представляешь, как долго я ждал от тебя этих слов.

Тедди вытащил из кармана мундира платок с монограммой и попытался вытереть слезы Элизабет. Затем взял её лицо в ладони и приблизил его к своему. Элизабет смотрела на него во все глаза, видя в его взгляде все те годы, что он мечтал сделать именно так. Она почувствовала слабость от сладкого ожидания первого поцелуя, за которым последует долгая совместная жизнь. Их дыхание смешалось в летней тишине, а потом Тедди чуть повернулся и приник губами ко рту любимой.

Глава 44

Девушке, лишившейся репутации, в конце концов позволят вернуться в лоно скромных посиделок и пышных балов высшего света, но никогда не разрешат ей забыть о проступке во избежание того, что юные девушки неверно поймут её предостерегающую историю и поддадутся искушению повторить те же ошибки.

Миссис Гамильтон В. Бридфельт, избранные главы из «Воспитания молодых леди», издание 1899 года

Бывали дни, а может, и годы, когда Диане не приходило в голову, что она живет на острове. Выступающий с Восемнадцатой улицы в воды Гудзона пирс находился не так далеко от дома, где она родилась, но ветерок, соленый воздух, крики, постоянное перемещение багажа и контейнеров и поднимающиеся по раскачивающимся доскам сотни пассажиров казались совершенно иным миром. «Неудивительно, что я чувствовала себя здесь как в ловушке», — подумала Диана, глядя на Гудзон, забитый баржами, буксирами и яликами под безоблачным июльским небом. Вода окружала старый Нью-Йорк со всех сторон, и только подойдя к его границе, Диана увидела ширь простора за высокими стенами.

Перехваченный ремнем на талии тонкий плащ защитного цвета оберегал Диану от ветра и наполовину прикрывал её длинную темную юбку. На голову Диана надела черный котелок, имевший для неё сакральное значение. В одной руке она несла маленький саквояж, а в другой — буклет с билетом в каюту второго класса, брошюру и список пассажиров. Она купила билет на собственные деньги, заработанные во время путешествия и от продажи статей Дэвису Барнарду. Подружившийся с ней писатель Грасс снабдил её списком знакомых, к которым стоит зайти в Париже, и нескольких отелей, где можно недорого остановиться на первых порах. Барнард предложил Диане присылать ему материалы для статей и пообещал, что когда она обзаведется связями в новом для себя городе, то станет еженедельно писать «Письмо из Парижа». Диану радовала поднимающаяся от воды прохлада, немного остужавшая её, поскольку если бы не холодок, она испугалась бы, сколько оставляет позади.