Бледные короли и принцы - [42]

— Мы не можем бросить Кэролайн одну, — сказала Сьюзен. — По какой-то причине ей кажется, что от Спенсера зависит ее спасение. Муж и сын, если можно так сказать, оставили ее. Если уедет Спенсер, это ее убьет.

— Не волнуйся, — сказал Хоук. — Но если мы останемся здесь, придется перестрелять много местных полицейских.

— Знаю.

— Даже если их с полсотни. Нет, столько не наберется.

— Не переживай. Им на помощь придут легавые со всего мира.

— Да, черт, может не хватить патронов, — пожалел Хоук.

— Она способна сейчас на самоубийство? — спросил я Сьюзен.

— Способна. И зациклена на мысли, что сможет избежать такого конца, только если ты будешь рядом.

Мы неслись, удаляясь от Уитона, в сторону водохранилища.

— В хорошенькое дельце ты нас впутал, Олли, — бросил Хоук, не отрывая взгляд от дороги.

Сьюзен сидела вполоборота, чтобы удобнее было разговаривать и со мной и с Хоуком, ее рука лежала на спинке кресла. Я прижимал дробовик к левому бедру, уперев приклад в днище машины.

Сьюзен повернулась ко мне:

— Она чувствует вину перед мужем.

Затем Сьюзен опустила голову, как делала всегда, когда задумывалась о чем-то. Мы мчались в ночи по тоннелю, прорезанному в темноте светом фар «ягуара».

— Она могла его убить? — спросил я.

— Да, могла. Не думаю, что убила, но могла.

Снова повалил снег, Хоук включил стеклоочистители. Он установил режим «интервал», но периодичность их взмахов по стеклу казалась неритмичной.

— Она чувствует себя виновной в его смерти, так ведь? — спросил я.

— У нее есть чувство вины перед мужем — это я знаю точно. Винит ли она себя в его смерти — этого с уверенностью я сказать не могу.

Щетки метнулись по стеклу, и пустынный тоннель дороги стал виден яснее. И снова сыпал снег, лобовое стекло медленно теряло прозрачность. Снежинки таяли и стекали по стеклу, оставляя извилистые дорожки. И снова взмах — и снова пустота тоннеля яснее.

— Может, кокаин здесь ни при чем? — высказал я предположение.

— Каким-то образом кокаин здесь все равно замешан. — Хоук говорил, не поворачивая головы, следя за дорогой через запорошенное стекло.

— Да, но, наверно, не во всё.

— Сердца, разрывающиеся от страсти, ревности, ненависти, и все такое, да?

— Может быть, — сказал я.

— Страсть правит миром! — заверил Хоук.

— Миром правит любовь.

— Одно и то же.

— Не всегда, — проговорила Сьюзен.

«Ягуар» несся, почти беззвучно разрывая пелену темноты и снега.

— Нам нужно поговорить с ней, — сказала Сьюзен. — Ей сейчас, конечно, тяжело, но...

— Но сейчас она способна сказать то, чего не сказала бы в другое время? — договорил я за Сьюзен.

— Да.

— А если она не вынесет такого разговора?

— Сейчас меня заботит не она. Сейчас меня заботишь ты — они собираются арестовать тебя по обвинению в хранении наркотиков.

— Собираются.

— И внешне все будет выглядеть вполне законно. Ты ведь действительно увел триста фунтов кокаина.

— Кило, — поправил я.

— Кило, фунты — какая разница...

— И два центнера твоих у Генри Чимоли в подвальчике, — заметил Хоук.

— Так что тебя могут арестовать не только здесь. Тебя не спасет, если уедешь из Уитона.

— Это верно, — согласился я.

— И уж, конечно, в Уитоне тебе покоя не видать.

— Тоже верно.

— Так что мы вынуждены поговорить с Кэролайн, — подытожила Сьюзен.

— А если этот разговор окончательно раздавит ее? Трагедия произошла совсем недавно.

— Как получится. Не думаю, что все так страшно. Не думаю, что у нее появится будущее, пока мы не распутаем клубок. Но если это ее убьет, значит так тому и быть. Я не позволю погубить тебя.

— Твоя машина у мотеля, — напомнил Хоук.

— Да, и моя одежда, и моя косметика. О Боже, да ведь вся моя красота в номере мотеля!

— В мотель дороги нет. Если они заполучат тебя, они заполучат и меня.

— Но мое лицо...

— Забудь о лице, — попросил я.

Мы немного помолчали. Щетки все елозили по стеклу в своем непредсказуемом ритме.

— Ладно, — сказала Сьюзен. — Но вы не будете смотреть на меня.

— На лицо не будем, только на тело, — пообещал я.

— Итак, мы едем к миссис Кэролайн? — спросил Хоук.

— Ничего другого, пожалуй, не остается, — ответил я.

Хоук сбросил скорость, легко развернул «ягуар» и спросил:

— Думаешь, все легавые осадили мотель?

— Надеюсь. Они не в курсе того, что мы знаем.

— Если только, конечно, этот парень, как его...

— Конвей, — подсказал я Сьюзен.

— Если только Конвей не лгал.

— Ради чего? — спросил я.

— А вот этого мы не знаем.

— Все возможно, — сказал я, — но уж как-то слишком закручено.

— Пожалуй, — согласилась Сьюзен.

— Когда я в чем-то сомневаюсь, выбираю самое простое.

— Для меня ты сделал исключение.

— В тебе я не сомневаюсь.

— Значит, действуем так, как если бы Конвей говорил правду.

— Эта информация хоть чего-то да стоит.

— Но если информация ложная?

— Нужно быть готовым ко всему, — сказал я.

Глава 31

Была еще только половина восьмого, но город уже буквально вымер. Все сидели у телевизоров, следя за передачей «Вечерние развлечения». Падающий снег создавал иллюзию сказочной тишины. По Мейн-стрит медленно двигался снегоочиститель, оставляя за собой полосу посыпанной песком дороги. Ни легавых, ни пробок на дороге, никаких «десять-четыре»[10] в микрофоне. Только два подростка в бордовых атласных курточках с ворсистой надписью «Уитон» на спинках пытались играть в снежки возле пиццерии, но снега было еще маловато.