Бледна как смерть - [36]

Неожиданно ей захотелось увидеть фотографии, которые Адам сделал в Литтл Бэррингтоне.

Если она сейчас пребывает в нерешительности, то только потому, что напугана. Нельзя позволять кому-то контролировать твои действия. Лучше бы она разозлилась, это более конструктивное чувство. Наташа попыталась разбудить в себе ожесточение. Он смел ей угрожать! И посмел вообразить, что сможет ее запугать!

Она позвонила Адаму в студию из фойе гостиницы. Ответил самоуверенный женский голос. Девушка представилась: Энджи, помощница Адама.

– К сожалению, его сейчас нет.

– Вы не знаете, свободен ли он завтра?

– Он будет занят в течение следующих двух дней.

– Как насчет пятницы?

– По плану у нас съемка, которая может закончиться около пяти.

Последние дни перед открытием выставки.

– Пожалуйста, передайте, что я бы хотела увидеться с ним.

– Конечно, передам. Однако в случае с Адамом не стоит надеяться, что вы обязательно увидитесь. – Ее тон был недоброжелательным.

– Не беспокойтесь, я как-нибудь с этим разберусь.

– Ваше имя?

– Наташа Блэйк.

На другом конце повисло секундное молчание, по которому Наташа догадалась, что девушка ждала дальнейших указаний. Но она сказала только «спасибо и до свидания».

Интересно, не встречались ли Энджи и Бетани в студии? Почему-то ей подумалось, что Адам должен был бы сделать все возможное, чтобы этого не случилось.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Как правило, Наташа бывала в Лондоне пару раз в месяц, иногда – раз в неделю. Поэтому она привыкла организовывать свой маршрут так, чтобы с максимальной пользой использовать время. Она уже свыклась с ощущением «постоянного пассажира». Она приехала достаточно рано, чтобы припарковать машину возле здания вокзала и присоединиться к остальным вояжерам в вагоне-ресторане. Она вспомнила, как Арнольд однажды сказал: «Ты ездишь в город на хорошо оплачиваемую работу, чтобы приобрести домик в деревне. Мир сходит с ума».

Она выпила чашку обжигающе-горячего кофе и стала смотреть на поля, сменившие пригороды. Водонапорные башни в Дидкоте вырисовывались на фоне равнины как фантастические космические корабли. Зазвонил мобильный телефон, причем номер не был зафиксирован в меню. Она нажала на кнопку «ответить», сказал «Алло!», однако ответа не последовало. Она вслушалась в потрескивающую тишину. Подождала несколько секунд, потом нажала на сброс. 1471. Номер не отвечал. Она подумала, не тот ли это человек, который оставил сообщение на автоответчике. Еще одна попытка нагнать на нее страху?

– Боюсь, я ее не знаю, – сказала Маргарет Вуд, изучая фотографию, которую дала ей Наташа.

Они купили по упаковке овощей, жаренных во фритюре, и по пластиковому стаканчику горячего шоколада и устроились на скамейке неподалеку от Государственного архива. Лебеди, гуси, утки и самка шотландской куропатки выбирали корм из зарослей камышей. Темза находилась сразу за полотном железной дороги, за живой изгородью, близкая, но невидимая. Прямо перед ними раскинулось искусственное озеро, с насыпным островом посередине, и бетонным водопадом, окруженное мощеной площадкой и лужайками, за которыми выстроились светлые кирпичные здания Государственного архива, содержавшего в своих стенах девяносто три мили документов, о чем только что напомнила ей Маргарет.

Здесь было бы очень мило, если бы не громкий рев аэробусов, идущих на посадку в Хитроу. Они летали так низко, что Наташе захотелось помахать пассажирам рукой.

Она забрала у Маргарет фотографию.

– Ее зовут Бетани Маршалл. Скажите, пожалуйста, может быть, она звонила или писала вам?

– Да, был один звонок. Сама я с ней не говорила – коллега подробно записала ее просьбу. Это было перед Рождеством. Девушка хотела, чтобы я прислала ей...

– Информацию о Лиззи Сиддал.

Маргарет выглядела несколько озадаченной.

– Да..

Наташа едва сдерживала волнение.

– Значит, она дала вам свой адрес.

– Только электронный.

Естественно. В кибер-пространстве ты можешь представиться кем угодно.

– Не могли бы вы дать его мне?

– Почему бы и нет, – Маргарет сощурила глаза. – Я знаю вас достаточно давно, чтобы доверять. Я попросила ее позвонить мне, чтобы договориться о встрече, во время которой я могла бы передать необходимые материалы. Однако с тех пор она не объявлялась. Вы хотели спросить меня о...?

– Да, действительно, я хотела поговорить с вами именно о Лиззи Сиддал.

– Эта точно не позвонит.

Наташа улыбнулась.

– Что подтолкнуло вас к изучению ее жизни?

Маргарет сделала глоток.

– Друг пригласил меня на выставку прерафаэлитов в Тейте. Несколько лет назад. Там была одна картина с Лиззи Сиддал, называлась она «Клерк Саундерс». Сценка из «Песеншотландской границы» Вальтера Скотта: женщина стоит перед призраком своего казненного возлюбленного. Картина производила большое впечатление, образы были слишком жесткими и резкими, но по-своему красивыми, очень насыщенными. Меня поразил один факт – Лиззи была единственной женщиной на всех картинах. Я прочитала о ней в каталоге, нашла сведения в паре книг. Ее личность заинтриговала меня, тем более что все биографы и современники считали ее весьма загадочной особой. Однако разные источники предлагали читателю прямо противоположную информацию. И я подумала: раз уж она считается выдающейся женщиной-художницей викторианской эпохи, то кто-то же должен составить очерк ее жизни! Не правда ли?