Блаженство страсти - [71]

– Ну вот. Так лучше, верно?

Молодой человек только слабо кивнул – голова у него закружилась от напряжения, когда он попытался сесть прямо.

– Как вы себя чувствуете?

Нейл сглотнул. В горле у него пересохло.

– Кажется, хорошо, насколько это возможно. Только очень хочется пить.

– Прошу вас. – Она протянула руку в темноту за своей спиной и достала оттуда флягу.

Нейл взял флягу, а женщина помогла ему поднести горлышко к губам. Он жадно пил, чувствуя на своей руке ее сильные тонкие пальцы.

– Пока хватит. – Она отобрала у него флягу. – Потом еще попьете. Теперь вам нужно поесть, чтобы восстановить силы.

Женщина держала перед ним миску с аппетитно пахнущим варевом. При свете костра Нейл не мог как следует рассмотреть ее содержимое, но пахло вкусно, и у молодого человека просто слюнки потекли.

Он взял миску и принялся вилкой отправлять еду себе в рот. Спустя некоторое время он проговорил:

– Спасибо вам, огромное спасибо. Но кто же вы? И где я? И где мой конь? Последнее, что я помню, – что я сижу в седле.

– С конем все в порядке, сеньор. Он привязан вон там, среди деревьев. – И женщина указала на темную стену позади костра. – Что же до нас, то мы кубинские патриоты, боремся с испанцами, как и вы. Вы же находитесь здесь, потому что вас сюда принес ваш конь. Три дня тому назад он прискакал в наш лагерь, неся вас на спине. Вы были без сознания, но каким-то удивительным образом вам удалось удержаться на нем. Это прекрасное животное, сеньор, и оно спасло вам жизнь. Вас ранили в битве под Сантьяго? Нейл жадно подъел все, что было на тарелке.

– Да. А вы знаете, что произошло там? Битва кончилась?

Она кивнула.

– Как раз сегодня прибежал гонец. Холмы Эль-Кани и Сан-Хуан взяты. Говорят, это великая победа.

Нейл мысленно скривился. Хорош из него герой – подстрелили и вывели из строя, когда сражение еще и не началось! Он протянул женщине пустую миску.

– Я только что понял, что не представился вам и не спросил, как вас зовут.

Она засмеялась:

– Ничего удивительного, сеньор, при таких-то обстоятельствах.

Нейл почувствовал, что лицо его невольно расплывается в улыбке. Пусть он так и не рассмотрел лицо женщины, но она ему нравилась, а ее бодрость и остроумие приводили его в восторг.

– Я лейтенант Нейл Дансер из Первого добровольческого кавалерийского полка Соединенных Штатов, к вашим услугам, мэм.

Она кивнула.

– Очень приятно, лейтенант. Я Маргарита Гомес из «Отряда кубинских борцов за свободу». Добро пожаловать в наш лагерь.

На следующее утро Нейла разбудил звук отдаленных выстрелов. Чувствовал он себя немного лучше, чем вчера вечером; ему удалось сесть без посторонней помощи и прислониться к стволу дерева. От усилий у лейтенанта закружилась голова и стало как-то не по себе.

Прикрыв глаза от боли, молодой человек глубоко вдохнул воздух и почувствовал запах влажной земли и дыма.

– А, вы проснулись, лейтенант. Выглядите вы гораздо лучше, должна вам сказать. Сегодня у вас даже румянец на лице.

Открыв глаза, Нейл увидел присевшую перед ним на корточки Маргариту Гомес. В руках у молодой женщины была очередная оловянная миска, на которой громоздилась целая гора фасоли с рисом, увенчанная большим куском яичницы.

Больше всего Нейла интересовала – если, конечно, не считать яичницы, потому что он не ел яиц с тех пор, как отплыл от берегов Америки, – внешность Маргариты. Теперь, когда он смог как следует рассмотреть ее, она оказалась, к его удивлению, красивой молодой женщиной, хотя, возможно, это и была красота не в общепринятом смысле слова.

Маргарита была одета в облегающие кожаные бриджи, сапоги, доходящие до икр, и свободную препоясанную ремнем рубашку с длинными рукавами; но, несмотря на эту одежду, фигура у нее была очень женственной, и Нейл, никогда не видевший женщин, одетых таким образом, не мог отвести взгляда от изгибов ее бедер, обтянутых бриджами, и от выпуклой груди под мягкой тканью рубашки. Ее волосы, черные и длинные, были заплетены в косу, спускавшуюся из-под широкополой шляпы на плечо, и теперь, когда девушка сидела рядом с ним, упираясь одним коленом в одеяло, а другое согнув и отставив в сторону, коса ее доставала почти до земли.

Лицо у Маргариты Гомес было живое, почти мальчишеское, с твердым подбородком и большим ртом, который, казалось, создан для улыбки. Темные глаза были затенены роскошными ресницами, отбрасывающими стреловидные тени на щеки. Нейл даже приблизительно не мог угадать, сколько же ей лет; она выглядела очень молодо, но совсем не как девочка.

Маргарита улыбнулась озорной улыбкой, и Нейл, внезапно осознав, что непозволительно уставился на нее, почувствовал, что краснеет.

– Простите, что я вас так разглядываю. Она пожала плечами:

– Ничего страшного, лейтенант. Вы, наверное, никогда не видели женщину, одетую в мужское платье, да?

Он кивнул, робко улыбнувшись, и принял из ее рук миску. Она проговорила:

– Здесь женское платье носить неудобно. С ним много возни, и оно мешало бы мне делать то, что я делаю. К тому же здесь нет времени для прикрас. Идет война, которую нам нужно выиграть.

– Очень практичная точка зрения, и я с вами согласен. Но скажите, чем же вы здесь занимаетесь?