Благословение Зоркого бога - [3]

Шрифт
Интервал

Путники шли успешно — тихо, не задевая спящих зыбочников, обходя круглые проходы в царство водяного — Кализацию, договариваясь со светофорницами, не тревожа звуком своих шагов прячущихся по разрушенным дворам и глухим подворотням кикимор и упырей. И лишь когда до Храма-на-холме осталось рукой подать, а у Зоркого бога стала различима маленькая бородка и прищур, с котором тот смотрел в ему одному видимую даль, Василёк случайно оборонил яблочный огрызок.

Идущий впереди Зверобой немедленно метнулся к огрызку, сгрёб в ладонь и, ничего не объясняя, потащил своих спутников в ближайший дом. Втолкнул внутрь и распластал на полу; сам прижался к стене сбоку от провала окна и осторожно выглянул наружу. Колченогая нечисть, похожая на заросшего грязного мужика, вылезла на дорогу всего несколько мгновений спустя и долго бродила вокруг, кровожадно оглядываясь по сторонам и размахивая своим страшным оружием — метлой.

— Говорят, дворних своей метлой загоняет путника в огромную железную вазу, а там сжигает заживо, — побелевшими губами прошептал Тимьян, когда нечисть, издавая время от времени громкие утробные звуки, начала нехотя удаляться.

— Как это люди раньше здесь жили? — тряским голосом отозвался Василёк. — Упаси Дерево, уронишь чего на землю — дворних сожжёт. Пробежишь под лапой — светофорница насмерть заплутает. Во двор какой заглянешь — кикимора или жекехашник замучают. Зыбочника ненароком заденешь — он тебя молнией убьёт. А то просто этому лешему Улиц, как его?…

— Мерру, — подсказал Тимьян, напряженно следя за всклоченным дворнихом.

— Вот-вот, а не то просто мерру не понравишься, и он тебя живьём сожрёт… Как же здесь раньше люди жили?

— Как мы в лесах, — неожиданно отозвался Зверобой, не отрывая взгляда от нехотя, с ворчанием удаляющегося дворниха. — В лесах тоже нечисти полно.

— Да, но они ж не насмерть обычно. Ну, побалуются, поплутают, поозоруют — так ведь и выпустят потом. И травник, и болотный хмырь, и даже лесавки.

— Потому что мы с ними договариваться научились. Умели бы с уличными — тоже бы живыми оставались… Смотри еще чего не урони, — предупредил Зверобой и первым вышел наружу.


***

Именно потому, что все Улицы казались лесничим безликими, а день, погруженный в сиреневые сумерки — бесконечным, выход к Храму, открывшемуся за очередным поворотом, застал их врасплох.

Огромная площадь, выложенная каменными плитами, между щелями которых упрямо пробивалась густая зелёная трава, простиралась по всей вершине холма, с которого открывался вид на темные Улицы, пустынные и безжизненные, покинутые настолько давно, что исчез даже дух заброшенности. Открытое пространство, залитое яркими лучами закатного солнца, отчего-то пугало больше сдавленных высокими стенами улиц, и лесничие, торопясь за стремительно пересекавшим площадь Зверобоем, затравленно озирались по сторонам, ежесекундно ожидая нападения.

Бог на каменном постаменте возвышался над площадью; с двух сторон от него располагались уродливые развалины, несущие на истертых временем и погодой стенах еле различимые надписи. К останкам храма со всех четырёх сторон вели высокие ступени. Прямо в ногах Зоркого бога лежал пятиконечный алтарь. Огня в нём не было. Зверобой присел около алтаря на корточки, подобрал несколько завядших стеблей. Пружинисто поднялся на ноги и принялся осматривать площадь.

— Ну, что, что такое? — не выдержал Василёк.

— Они дошли сюда оба, — отозвался Зверобой. — И должны быть где-то неподалёку — если ещё не попались в лапы нечисти.

— Откуда знаешь, что до сих пор здесь должны быть? — вполголоса осведомился Тимьян, неослабно сжимая древко посоха.

— Цветы совсем недавно обуглены. Они знак получили, ну, может, час назад, не могли далеко уйти.

— И что теперь делать будем?

— Искать, — пожал плечами ходок.

— А солнце зайдет? — покосившись на уже трущийся брюхом о горизонт ядовито красный диск, озвучил своё беспокойство седой ведун.

— Тогда на ночлег устроимся.

— В Улицах? — воскликнул Василёк. Кровь схлынула у него с лица, отчего редкие усики показались словно приклеенными понарошку, и он зачастил: — Нет, я в Улицах ночевать не стану, я же не самоубийца.

Зверобой обжёг его мрачным взглядом.

— Ты зачем со мной сюда напросился, парень? — спросил он вдруг молодого лесничего.

— Ну… Помочь…

— Помощи от тебя, конечно, — неожиданно хмыкнул ходок, а потом посуровел: — Хочешь выглядеть героем — я, мол, сам лично невесту из Улиц вызволил, так не мешай мне делать моё дело.

Под пристальным взглядом Зверобоя Василёк немедленно потупился. Не от стыда — он скрывал глаза, в которых отражалось облегчение: нелюдимый ходок разглядел только одну из причин, по которым он напросился в поход. Значит, вторую парень сумел от него скрыть. И слава Дереву; чего ему стоило уговорить Тимьяна, а ведь Василёк тоже не рассказал ему про вторую причину. А признался бы, что надумал расквитаться с обидчиком, уведшим у него невесту, Тимьян бы его ни за что не взял, ещё, чего гляди, изгнал бы из рощи — ведь именно такое наказание полагается убийцам.


***

Пронзительный женский крик, донесшийся с дальнего края площади, бросил Василька в холодный пот.


Еще от автора Марина Леонидовна Ясинская
Крушение небес

Вторая книга серии «Авионеры» Марины Ясинской, победителя IX сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Мечта Николь рей Хок попасть на легендарный мыс Горн сбывается. И когда Арамантида объявляет войну Третьему континенту, девушке, едва начавшей покорять небо, в краткие сроки предстоит научиться многому, например летать на перестроенном Анселем авионе, самом скоростном в Империи. Но даже совершить первый боевой вылет оказывается гораздо проще, чем освоиться среди отважных, героических авионер.


Чужой Дозор

Отправляясь отдохнуть вместе с семьей на далекой экзотической Кубе, Вика, Иная из Москвы, и представить себе не могла, чем обернется для нее эта поездка: муж и дочка пропали, а ее саму арестовал гаванский Ночной Дозор по обвинению в убийстве Темной Иной. Вика оказывается в эпицентре невероятных событий, когда местные колдуны решают возродить величайшего Иного, которого когда-либо знала их страна – команданте Эрнесто Че Гевару. Призраки прошлого оживают в настоящем, и Иной, рожденный, чтобы стать великим Светлым, но по нелепой случайности обращенный к Тьме, может снова изменить ход истории…


Сердце лётного камня

Первая книга серии «Авионеры» Марины Ясинской, победителя IX сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Авионера – профессия опасная, героическая и – исключительно женская. Авионеры – основа мощи и величия Арамантиды – покоряют небо на своих летных машинах-авионах, а самые отважные защищают границы, где то и дело вспыхивают военные конфликты с извечным врагом, Третьим континентом. Многие девушки Империи мечтают о полетах и подвигах, но далеко не каждая может разбудить аэролит – летный камень, с помощью которого авионы поднимаются в небо.


Колдун поневоле

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лестница героев

Третья, заключительная книга серии «Авионеры» Марины Ясинской, победителя IX сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Третий континент и его союзник нанесли Арамантиде поистине сокрушительное поражение: воздушный флот взят в плен, столица захвачена, всюду устанавливаются чужие порядки. Непокоренным остался лишь мыс Горн, и авионерам предстоят бои не на жизнь, а на смерть. Их так мало – решительных, героических авионер, а врагов – целая армада. Неужели это окончательный разгром великой Империи?


Яблони на Марсе

Играл на ТМ с темой "Россия — 2050".


Рекомендуем почитать
Одержизнь

Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.


Взгляд искоса

А знаете, в будущем тоже тоскуют о прошлом.


Литераторы

Так я представлял себе когда-то литературный процесс наших дней.


Последнее искушение Христа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


CTRL+S

Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.


Кватро

Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.