Благие намерения - [15]

— Признаться, меня посетила такая мысль. Все упрощается, если у тебя полицейский шокер. Почему бы не перевести его на полный заряд, не приставить ей к горлу? Самый удобный способ убийства. Но в таком случае удавка фигурировала бы только для отвода глаз.

— А если это сбрендивший коп? — предположила Пибоди. — Надпись — свидетельство ненормальности.

— С этим не поспоришь. Что ж, спасибо, Моррис.

— И тебе, Даллас. Сделай мне одолжение: побереги себя. — Моррис поднял руки. — Сумасшедший есть сумасшедший.

— Это правда. Но на этот случай у меня есть волшебный плащ — слава богу, не розовый.

Уходя, она еще раз улыбнулась ему.

— Как наглядно ты все изобразила! — сказала Пибоди. Выйдя из тоннеля в декабрьскую слякоть, она сгорбилась и поглубже натянула на черные волосы шапочку. — Я представляла все почти так же, но благодаря тебе увидела подробности. Раньше я не думала про пальто и перчатки.

— Такой осторожный человек постарается избежать попадания крови потерпевшей на свое пальто. Ты и то сняла свое, прежде чем начать осматривать тело. А зачем ему кровь на перчатках или еще где-то? Коробка — это очень удобно: защищает от камер, скрывает все, что нужно скрыть, позволяет свободно войти и выйти. Подход сзади уменьшает вероятность знакомства потерпевшей с убийцей. Он выполнял задание. Вернее, это была миссия. То, что сначала он ее оглушил, указывает на решение двух задач: она не способна сопротивляться и ничего не чувствует. Даже надпись служит нескольким целям. Она сообщает мне, что меня кто-то ищет — кто-то не в своем уме, и при этом хвастается. Как все ловко!

— Теперь побеседуем с людьми, которые ее знали. Что-нибудь да вылезет.

Целых шесть бесед не дали ровным счетом ничего.

— У нас в списке еще пятеро. Давай не тратить на них время, — предложила Ева, виляя в транспортном потоке на пути в лабораторию. — Убедись, что их нет в городе. При необходимости можно будет пообщаться удаленно.

— Заметано. — Пибоди проверила свои записи. — Боюсь, нас не ждет ничего нового. Ты была права: друзей у нее толком не было. Настоящих друзей. Все горюют, все в шоке, но, Даллас, никто не знал ее настолько близко, чтобы испытать подлинные чувства. Это все равно что гибель шапочного знакомого, с которым перебросился парой фраз на вечеринке.

— Она сама выбрала такую жизнь. Как видно, жизнь исчерпывалась для нее работой, остальное побоку.

Еве стало не по себе: уж она-то знает, что значит этот выбор, эта жизнь. Знает, каково это на вкус.

— Умелое — вот как я бы назвала это убийство. Чистое и умелое, без капли страсти. Можно подумать, что она не имела значения для убийцы. Я — вот кто ему важен! Вот оно что, Пибоди, я поняла. — Ева не щелкнула пальцами, но была к этому близка. — Нам еще предстоит многое понять. Ее доля в активах компании достается Стерну, поэтому надо к нему приглядеться, изучить его финансы, личные отношения с потерпевшей. Может оказаться, что кому-то из ее партнеров по постели захотелось больше денег, он вышел из себя, а потом постарался, чтобы убийство получилось чистым. А может, это клиент, которого она не смогла оправдать: вышел из тюрьмы и решил поквитаться. Пусть Мира поработает с поступавшими ей угрозами.

— Обязательно.

— А мы ищем того, кто мог подбросить мне мертвого адвоката в качестве подарка на праздник.

Ева помолчала, дожидаясь зеленого сигнала светофора. Судя по окружавшей их рекламе, сюжет рождественских распродаж успел смениться на новый: «Хватит старья, тратьте сбережения!»

Торговец с тележкой мазал горчицей соленые крендели для группы туристов. Все они, как один, в синих накидках и белых шапочках.

Загорелся «зеленый», и Ева тронулась с места. В голове у нее происходила напряженная работа.

— Переписка, мои собственные уголовные дела. Все это надо изучить. — Она перевела дух. — Копы. Коп, решивший, что у нее передо мной должок, и ненавидящий адвокатов.

— Таких набралось бы многовато. Здесь не просто должок, Даллас. Здесь, скорее, восхищение.

В этот раз Ева еле справилась с побуждением щелкнуть пальцами. Пибоди права.

— Почему Баствик, почему сейчас? И другие вопросы. Подарок к празднику — что-то в этом есть. Но все спланировано сильно загодя. Что же послужило спусковым крючком?

— Может, история с Icove, вся эта огласка? Для некоторых книга и фильм романтизировали тебя, как и твою работу.

— Вот именно. — Ева застряла позади смердящего макси-буса. — Очень романтично!

В лаборатории она направилась прямиком к заведующему Дику Беренски. Его называли «Дикхед», «тупая башка», из чего совершенно не следовало, правда, что он плохо выполнял свои обязанности: в своем деле он был большой дока.

— Мне нужно все, что ты нарыл.

Он поднял один длинный палец, не отрывая от микроскопа овальную голову, облепленную глянцевыми черными волосами.

— Ничего я толком не нарыл, поняла? — Он прицелился пальцем в нее и продолжил, не дав ей ответить. — Но и это результат. Ни волокна, ни отпечатков, ни ДНК. Все — только от хозяйки. Из этого следует, что она обходилась без компании. Или она заставляла всех своих гостей обматываться с ног до головы пленкой? Во всяком случае, убийца был защищен на сто процентов, прямо ходячий презерватив какой-то!