Black Sabbath: история группы - [86]

Айомми добавил еще несколько слов о гастролях с Гилла-ном: «Турне „Born Again" оказалось сплошным разочарова­нием. Но еще до него мы были шокированы тем, насколько невыразительным оказался альбом. А вскоре мы получили информацию про возрождение „Deep Purple", при этом Иэн не знал, что мы были в курсе. Мы услышали про их планы за полгода до воссоединения… Играли мы хорошо, но, по-моему, Иэну Гиллану больше подходит „Purple". Из-за того что на сцене были четверо рок-звезд, возникали проблемы. Хотя Иэн мне нравится. Он неплохо спел на альбоме».

Через пару недель Донато покинул группу, что никого не удивило. После этого его участие в «Sabbath» почти не об­суждалось, хотя Билл как-то сообщил изданию «Sabbathlive»: «Да, я знал Дэвида. Он весьма милый джентльмен. Парнишка был мне симпатичен».

После того как за Донато захлопнулась дверь, Айомми обвинил во всем (и не без повода) рекорд-компанию: «Наше­му лейблу срочно нужно было всем сообщить, что группа будет продолжать существование. Когда Дэвид к нам при­соединился, волнения в группе еще не улеглись… Идея взять Донато оказалась поспешной, она вообще не должна была дойти до реализации. Мы сообщили о своем решении, хотя сами еще не до конца были в нем уверены. Все как всегда, за свою карьеру мы совершили немало подобных ошибок. Рань­ше я сам все контролировал - забирал парней, чтобы от­везти их на репетицию, и так далее. Я был немного старше, поэтому остальные всегда спрашивали у меня совета. Я был „общим папой" группы, и, как мне кажется, тогда нам были нужны такие отношения. В период записи первых трех аль­бомов все происходило именно так, ребята приходили ко мне за советом или просто выслушать мое мнение. Но мне уже становилось в тягость всех опекать. Я хотел быть простым участником группы, чтобы все решения мы принимали сообща. Когда это наконец случилось, все пошло наперекосяк. Не при­нимались вообще никакие решения, а времена, когда я мог решить все сам, прошли, ведь теперь мы стали группой».

Безумие продолжалось: следующим вокалистом был вы­бран Рон Кил, который впечатлил многих своими выступле­ниями в группе «Steeler», в паре с виртуозом гитары Ингви Дж.Мальмстином. Вот что позднее рассказал Кил: «Я запи­сывал демо своего проекта „КееГ в голливудской студии „Pasha", хозяином которой был продюсер группы „Quiet Riot" Спенсер Проффер. Продажи пластинок „Quiet Riot" только что достигли отметки в десять миллионов, и Спенсер стал модным продюсером. Ему предложили поработать над следующим альбомом „Sabbath". Иэн Гиллан совсем недавно ушел, а Спен­сер успел прослушать демо-записи „Кееl, поэтому он свел меня с Тони и Гизером, и я записал с ними несколько пробных треков. Пару дней мы активно обсуждали наше общее будущее (на самом деле Тони и Гизер надеялись вернуть Оззи). На „MTV", по радио, в общем, везде сообщали, что Рон Кил станет новым вокалистом „Sabbath", но, когда мы со Спенсером при­шли заключать договор, выяснилось, что остальные ничего еще не решили. Они прослушали целую кучу кандидатов, но на са­мом деле им нужен был только Оззи. Я точно знаю, что ни один вокалист, кроме Оззи Осборна, никогда по-настоящему не впи­сывался в коллектив „Sabbath"». Ну, по крайней мере, у Кила в отличие от Донато состоялась достаточно успешная карьера: Дэйв вскоре после этих событий совсем исчез из поля зрения обозревателей, зато проект Рона «Кееl добился признания в качестве крепкой группы второго эшелона, до логического за­вершения существования в начале девяностых.

Несмотря на всю убедительность, которую участники груп­пы (за исключением мудро отмолчавшегося Айомми) показали журналистам из «Kerrang!», летом 1984 года все в оче­редной раз встало с ног на голову. На этот раз все дело было в повторном уходе из группы ударника Билла Уорда. Хоть он и продолжал вести трезвый образ жизни, удерживаться от алкоголя в той среде, в которой существовала группа, было очень и очень сложной задачей. Кроме того, Билл наконец признался себе в том, что «Sabbath» без Оззи - совсем не «Sabbath» (кстати, по его мнению, так думали и остальные музыканты).

«В то время, - рассказывает он, - я в основном сражал­ся за свою жизнь. После „Born Again" я снова запил и пере­жил жуткий период, продлившийся около четырех месяцев… Наконец я вернулся назад, к реальности. По-моему, это слу­чилось второго или третьего января восемьдесят четвертого. Теперь моей задачей номер один стало сохранение трезвого мышления. Я понимаю, что это звучит весьма эгоистично, и отчасти это так и есть, но, как я уже сказал, тогда я буквально боролся за свою жизнь… Я почувствовал, что изменился, когда стал предельно честным в общении с парнями - имен­но этого мне так не хватало в восемьдесят третьем. О созда­нии альбома, хоть я его и люблю всем сердцем, у меня сохра­нились очень горькие воспоминания.

Во время репетиций с Дэйвом Донато я понял, почему чувствовал себя таким несчастным и почему не мог полно­стью погрузиться в работу с группой. Все потому, что там не было Оза… и в этом была безжалостная правда. Приходилось с ней мириться, и в самом начале восемьдесят четвертого у меня это получилось. Мне хватило честности признать этот факт и объяснить его Тони и Гизеру. Вот так, очень и очень расстроенный, я покинул „Black Sabbath". Тогда я не запил. Я не повторил ошибки, допущенной годом раньше, и оставал­ся трезвым. Поэтому я ушел гордо и с достоинством».