Бизнес как экспедиция. Честные истории для героев и волшебниц - [57]

Появились мелкие островки, и в какой-то момент я понял, что долгожданный катер пролетит по одному из рукавов протоки мимо меня. Тогда я разбил лагерь и стал варить своего кулика.

Немного погодя опять раздался рокот дизеля: в прогале между двумя островами, примерно в километре от меня, протянулся бело-синий контур катера КС. Теперь было совершенно ясно, что этот катер идет за мной. А еще через пять минут стало очевидно, что идет он рукавом, параллельным тому, в котором я разбил лагерь, и меня не увидят. Также очевидно было и то, что у меня уже не хватит сил выгрести против течения вслед за ними вверх по реке, а настырный Коля-капитан будет искать меня до последнего — именно там, вверху. Дойти до людей вниз по реке у меня тоже не оставалось шанса.

Действовать нужно было молниеносно, но как? Вокруг ночь, полная тишина, зеркальная вода… У меня было только 14 патронов, и я решил превратить свое ружье в миномет, стреляющий навесом, как мортира.

Рассчитал траекторию, чтобы осыпающаяся дробь непрерывно падала вокруг катера, так как сидящие в рубке из-за шума двигателя скорее всего не услышат моих выстрелов, выстрелил: раз, три, пять… семь, девять… Безрезультатно. Последней надеждой были остававшиеся у меня две пули: катер должен был еще раз показаться в прогале за островом, но уже кормой ко мне, и тогда я мог чиркнуть пулями по воде ему перед носом.

И тут катер заглушил двигатель, и с него раздался крик. Это племянник Коли-капитана вышел отлить и услышал мой последний выстрел.

Через полчаса я был на борту. В самолете в Москву само дописалось начатое неделю назад стихотворение.

Всю красоту этой реки

Я донесу тебе в глазах —

Не расплескаю…

Всю черноту, что есть внутри,

Оставлю здесь, в седых горах, —

Снегам на память.

А если завтра утром мне

Не вырваться из рук камней

И черной речки,

Останутся в твоей судьбе

Волшебной сказки сорок дней —

Как сорок свечек.

Через неделю, на Камчатке, когда мы со своенравной красавицей впервые оказались в постели, разорвалась цепочка. Черный жетон соскользнул в мягкую полутьму…

В ту ночь был зачат мой младший сын. Мы решили назвать его Георгием. Случилось так, что родился он именно 7 мая — в день святого Георгия Победоносца.

Песец

На заре «Экспедиции» у нас была мода давать всем вторые имена, отражающие характер и сущность человека. И был такой молодой, симпатичный, дружелюбный официант в ресторане «Экспедиция», которого мы называли Песец.

Он вырос в богемной среде, сын известного московского режиссера, с детства напитанный элитарными парами. Парень учился в колледже, где изучал иностранные языки, и очень любил Юльку Монич, бывшую свою одноклассницу, дочку нашего сотрудника, которая тоже работала в ресторане «Экспедиция».

Однажды был затеян маршрут на север по следующему сценарию: группа из 8 человек садится в верховьях Лагорты, выбрасывает катамараны, затем летит до пятиречья. Это культовое для нас место — скала, под которой сливаются четыре реки: Бурхойрла, Хойрла, Пайяре и Пайтевиз, образуя пятую реку — Танью. С разных сторон горизонта приближаются они к этой скале, и по всей панораме видны их распадки. Очень важно посидеть на скале, на ее уступе всегда есть гнездо белохвостого орлана, а в нем орлята, которые, как правило, догрызают в этот момент ногу пойманного родителями зайца.

Но после этого нужно переправиться через полноводную Танью. Обычно для этой переправы берется надувная лодка — смертник (в том году смертник был назван «Боливаром»), и мы должны были с Песцом сначала перевезти вещи, а потом по одному перевезти людей через примерно 50–70 метров ширины бурлящей Танью. Поскольку мы экономили вес, веслами нам служили лопасти от байдарочных весел, набитые на стволы свежесрубленных лиственниц-перекладин. Загрузив лодку вещами так, что края бортов почти сравнялись с пенистой водой, мы отчалили от берега и начали бешено грести, при этом недостаточно набитая лопасть соскользнула с весла Песца и утонула. Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы перегрести реку в одиночку.

Мы зачалились на другой стороне, вытащили лодку на камни, запыхавшись, разгрузили вещи и сели покурить. Я начал философствовать:

— Песец, тебе уже целых восемнадцать лет. Мужчина должен стратегически относиться к своему будущему. Какого черта ты поступил в этот дурацкий колледж? Ты же настоящий боец «Экспедиции». Если ты хочешь иностранные языки изучать, мы тебя отправим работать за границу в шанхайский наш офис, и ты выучишь языки. Тогда тебе ничто не помешает работать в «Экспедиции» и строить свое будущее серьезно, как мужчина. Если ты хочешь иметь диплом, мы тебе купим диплом завтра же — и ты не будешь тратить время на эти дурацкие хождения в свой дурацкий колледж, и уже ничто не помешает тебе тратить время на развитие бренда «Экспедиция», которому ты так предан. Пойми, ты уже взрослый, серьезнее надо относиться к своему будущему!

Песец затянулся легкой сигаретой и сказал:

— Саш, весь мой предыдущий жизненный опыт (это выглядело достаточно комично, потому что Песцу в тот момент было 18, а мне где-то 35) убедил меня в следующем: мужчине не надо планировать свое будущее загодя. Вот мне сейчас нравится ходить в свой колледж, любить Юльку Монич и работать официантом в ресторане «Экспедиция». Отвали.