Бизнес - [30]

— Ну, не суть, — сказала я.

— Действительно, не суть. Так вот. Как ты смотришь на то, чтобы навестить старину Жебета?

— Это обязательно?

— А что? Он тебе не нравится?

— Не в том дело, дядя Фредди, просто я его в глаза не видела, хотя молва бежит впереди него. Почему я должна его навещать?

— Да вроде как он сам хотел с тобой встретиться.

— Это хорошо или плохо?

— В каком смысле? Для него или для тебя?

— Для меня, дядя Фредди.

— Ну-у… скорее, конечно, хорошо. Тебе не вредно будет познакомиться со стариной Жебетом; все начальство его уважает, да еще как! — Дядя Фредди помолчал. — Мозги у него, конечно, набекрень. Кстати, ты же знакома с его… хмм… племянником — или кем он там ему приходится?

— Дуайт?

Немного отвлекусь. Имя «Дуайт» можно произносить особым образом: Ду-у-у-вает, что я и делаю, когда хочу намекнуть, что перспектива встречи с Дуайтом заманчива примерно в такой же степени, как предложение пожевать комок фольги. Вот и на этот раз я не удержалась.

— Дуайт. — Дядя Фредди озадаченно уставился в потолок. — Разве ж это имя, как ты считаешь, Кейт? Правда, этого… Эйзенхауэра тоже так звали, как сейчас помню, но его все называли «Айк», и я всегда путал, где тут уменьшительное, а где — полное.

— По-моему, имя как имя, дядя Фредди.

— Серьезно?

— Да ты не бери в голову. Это американское имя.

— А, понятно. Буду знать. Так вот, Жебет хочет, чтобы ты с этим парнем побеседовала. — Дядя Фредди нахмурился и пощипал отвислую мочку уха. — С племянником. С Дуайтом. Он ведь пьесы сочиняет или вроде того, да?

— Вроде того.

— Вот о нем и речь. Парень-то стоящий?

— Как драматург?

— Ну, хотя бы.

— Судя по тому, что я видела, нет. Но, конечно, кому что нравится. Вроде считается, у него талант.

— В каком хотя бы стиле он пишет? В современном, да?

— Конечно — по определению.

— Хм.

— Дядя Фредди, почему мистер Дессу настаивает, чтобы я побеседовала с Дуайтом?

— Хм. Вопрос резонный. Понятия не имею.

— Разве нельзя связаться по электронной почте? По телефону?

На лице дяди Фредди появилось страдальческое выражение; он неловко поерзал в кресле.

— Нет, он требует твоего приезда. Кейт, послушай… — Дядя Ф. наклонился ко мне и поставил локти на стол, вызвав тем самым обвал бумажек, конвертов, старых журналов, газетных вырезок, клочков упаковки и — судя по звуку — минимум одного стакана, до тех пор покоившегося в залежах. Все это рухнуло с глухим стуком и со слабым звоном бьющегося стекла. Дядя Фредди вздохнул, провожая взглядом это хозяйство. — По-моему, Жебет хочет, чтобы ты этому парню вправила мозги; нужно его отговорить от какой-то завиральной идеи, но мне сдается, что и сам Жебет не прочь с тобой потолковать. Может, племянник — это только предлог.

— Для чего?

— Понимаешь, в «Бизнесе» Жебет пользуется большим авторитетом среди американцев, начиная с его уровня, ну и заканчивая теми, кто ниже твоего. Знаешь, этакие младотурки, команда трудоголиков; они все думают — извини за откровенность, — что у него из зада солнце светит. Но дело в том, что такие вот ребята, которые развернулись в Штатах, — они же в основном и составляют теперь твой уровень, Кейт. И предыдущий.

— Да, ты прав, дядюшка.

— То-то и оно. То-то и оно, — с удовлетворением подтвердил дядя Фредди.

— Между прочим, дядя Фредди, ты не ответил на мой вопрос.

— А в чем был вопрос, девочка моя?

— С какой целью он решил ко мне присмотреться?

— Ах вот ты о чем! С целью твоего продвижения по службе — какие еще могут быть цели! Старина Жебет способен замолвить за тебя словечко, где надо. Я же говорю, молодежь к нему прислушивается. Наверно, ему о тебе рассказывали. Наверно, ты заочно произвела на него впечатление. И молодчина, я считаю.

— Я и так уже на Третьем уровне, дядюшка. Лучше не торопить события и спокойно дожидаться следующего повышения. Думаю, сейчас даже я сама не стала бы голосовать за собственное продвижение на следующую ступень.

— Надо смотреть в будущее, Кейт. — Тут дядя Фредди даже погрозил мне пальцем. — Я всегда говорил: чем раньше о себе заявишь, тем лучше.

— Согласна, — ответила я, приободрившись, но с некоторой осторожностью. — В середине недели его устроит?

— Полагаю, это будет идеально. Я уточню у его референтов.

— Ты все еще в штате Йорк?

— В графстве Йоркшир, — поправила я. На Западном Атлантическом побережье день клонился к вечеру; я как раз успела перехватить Люс, когда та ехала к своему психоаналитику. — Я у дяди Фредди.

— Ага. Дядя Фредди. Я все думала: это тот самый старикашка, который к тебе приставал?

— Люс, что ты несешь? Допустим, он время от времени хлопает меня по заду. Но не более того. Он всегда меня поддерживал, особенно в последний год, когда не стало миссис Тэлман. Я плакала у него на плече, я его обнимала. Будь у него на уме какие-то гадости, он бы непременно воспользовался удобным случаем.

— Меня волнует другое: по-видимому, в прошлом он тебя домогался, и теперь ты боишься в этом признаться, вот и все.

— Что?

— Я же вижу: ты ни в чем ему не перечишь, да еще злишься, когда тебе напоминают, что именно этот мужчина подвергал тебя сексуальным домогательствам…

— Как? Положив мне руку на ягодицу?