Бижутерия - [123]

— Ты невозможен, Хэдли, — покачала головой Джуэл. — Но ужасно мне нравишься. Не надо пороть горячку. К тому же, если мы начнем все сначала, Анна убьет нас обоих. Представляешь, как она взбесится?

— Черт с ней, — отозвался он. — Довела себя до ручки. В ней столько ненависти, что рано или поздно она должна была сломаться. Запомни, Мадлен, что бы с нами ни случилось, это не может иметь никакого отношения к сестре.

— Хорошо. Ты прав.

— А теперь расскажи о своих дочерях. Хочу узнать чуть больше о своих соперницах.

Они выпили чаю, съели шоколадный торт и проговорили за полночь. А когда настало время расставаться, Хэдли поцеловал Джуэл в щеку и проводил на улицу помочь поймать такси.

— Дело принимает забавный оборот, — заметил он.

— Да. Надеюсь, на днях дойдет и до меня, — отозвалась она.

— Позвоню тебе из Бразилии. А когда приеду, увидимся. Если захочешь.

Джуэл кивнула. К тротуару подкатило такси.

— Bon voyage[45], — пожелала она. — Удачи с хилерами.

Хэдли наклонился и, прежде чем Джуэл села в такси, поцеловал ее опять. На этот раз более страстно.

Джуэл ехала домой и вспоминала события минувшего вечера. Она понятия не имела, сложатся ли у нее с Хэдли какие-нибудь отношения. Судить было слишком рано. К тому же она не знала, чего хотела сама. Но чувствовала, что пока ей хорошо.

Глава 34

Русская чайная на западной Пятьдесят седьмой улице рядом с «Карнеги-холл» была живописной, как парижский салон тридцатых годов. Она представляла собой укромное помещение в виде латинской буквы L, с пышными бордовыми банкетками, сияющими медными самоварами, резными деревянными ставнями, причем в середине каждой створки красовались золоченые часы. Стены заполняли картины и рисунки: сцены из «Петрушки», кубическое творение Брака, пастель Тулуз-Лотрека, изображавшая пару, одетую для выхода в оперу, набросок Нуриева Джейми Уайета.

Нынешним вечером чайная была набита людьми в элегантных нарядах и сияющих драгоценностях, которые собрались на гала-представление для прессы в честь воссоединения Саши Робиновски и «Бижу». В полной мере был представлен мир моды и живописующие его деяния журналисты. В воздухе носился шумок искрометных разговоров и шорох лопающихся пузырьков шампанского, чирканья фломастеров по бумаге и щелканья затворов фотоаппаратов на фоне ослепительных вспышек.

И все это было главным образом сосредоточено в том углу, где, обняв Джуэл, стоял сам Саша. Рядом смущенно мялись Эмбер и Берил в специально разработанных для них Гарри Харпером нарядах, в которые тот вложил свое новое видение подростковой моды.

— Снимите и моих дочерей, — наставляла фотографов Джуэл, притянув к себе девочек. — Только не забудьте помянуть Гарри Харпера, иначе он не переживет.

В нескольких футах от них Гарри сделал вид, что душит себя собственными руками.

— Я все равно себя порешу, Джуэл, — пригрозил он. — Ты сегодня не в моем платье. Хотя выглядишь потрясающе, как ни больно это признавать.

Джуэл была одета в короткое коктейльное платье из серебристой ткани и кружев, на шее — усыпанное бриллиантами серебряное колье, которое Саша подарил ей незадолго до вечеринки.

— Прелестное колье на прелестную шейку. — Он вспомнил старые времена, когда сказал примерно то же.

— Любимые, — обратилась Джуэл к дочерям, — я думаю, вам надо пойти поговорить с Алексеем, Юрием и Таней. — Она кивнула на Сашиных детей, которые сидели в противоположном конце чайной рядом с Айной, увлеченно разговаривавшей по-русски с одним из официантов. — В конце концов, вы родственники.

Эмбер закатила глаза, но взяла за руку сестру.

— Пошли, Берил, пообщаемся.

— Славные девочки. — Саша горделиво кивнул. — Хорошая порода.

Джуэл посмотрела на часы.

— Извини, Саша, мне надо позвонить.

Но пока она пробиралась сквозь толпу, ее перехватил Эдвард.

— Ну где же сегодня быть, как не здесь. — Он обнял ее за талию. — Грандиозный успех! Явились все. — Он обвел глазами комнату и понизил голос до сценического шепота: — Кроме нее.

— Кого? — Джуэл рассеянно посмотрела на него.

— Как кого? Она еще спрашивает. Кроме поверженной Кэтлин!

Это была его идея — пригласить Кэтлин вместе с Джил-лом Кроссом и Томом Тинкером, чтобы продемонстрировать, что «Бижу» выше всяких обид. Джуэл сначала заартачилась, но потом согласилась. Она могла себе позволить быть великодушной.

— Она здесь не объявится. А несколько минут назад я разговаривала с Джиллом и Томом, чтобы показать, какая я хорошая.

— Люблю нашу новую Джуэл! — воскликнул Эдвард. — Голова кругом, даже забыл тебя спросить, какие планы на Рождество? Коннектикут?

Она кивнула.

— Дочери выбрали меня, а не Аллена. Но он может заехать на какое-то время. Только я просила, чтобы один. Нушка собирается к своим. А вы с Питером будете? Это спасет нас от слезливого настроения.

— Конечно, дорогая. А как насчет твоего приятеля Хэдли?

— Не знаю. Я тебе говорила: не хочу кидаться очертя голову. — Джуэл снова взглянула на часы. — Он сегодня прилетает из Бразилии. И сейчас должен бы быть уже здесь. Я собираюсь позвонить в аэропорт.

— Это ты-то не хочешь кидаться очертя голову? Погляди на себя — квохчешь, как наседка.

Джуэл собралась было запротестовать, но заметила, как изменилось выражение глаз Эдварда. Она проследила за его взглядом. В чайную входила Кэтлин Коламбиер.