Бизерта - [12]
Эскадренный миноносец «Живой», близнец «Жаркого», выйдя из Керчи под командой лейтенанта Нифонтова, не прибыл в порт назначения. Когда миновали последние сроки ожидания, на его поиск были посланы суда, которые вернулись ни с чем. Очевидно, он погиб в морской пучине во время шторма. На борту эсминца находилась небольшая команда и около 250 пассажиров, главным образом офицеров Донского казачьего полка.
Еще одной потерей стал катер «Язон», шедший на буксире парохода «Эльпидифор». Ночью его команда, насчитывавшая 10–15 человек, видимо, большевистски настроенных, обрубила буксирные тросы и вернулась в Севастополь.
Теперь беженцам оставалось только ждать своей дальнейшей участи. Но каким тяжким было это ожидание для тех, кто на перегруженных кораблях был лишен самых элементарных удобств! Ведь еще в первую ночь после погрузки в тишине заснувших кораблей по темным трюмам, по бимсам* казематов и кубриков выползали старые и молодые рыжие и черные крысы и, шевеля усами и сверкая красными глазками, пошли в ночной дозор, осматривать что-то новое, появившееся на их кораблях: есть ли чем поживиться? С ужасом смотрели на них бедные женщины и дети, которым было не до сна в эту страшную ночь. Они, которые так боялись и малой серой мышки, увидали этих гигантских крыс: «Боже, куда же деваться?!»
— Не бойтесь, барышни, они не кусаются, — утешали их привычные матросы.
Как, к примеру, размещались беженцы на «Владимире», большом пассажирском дальневосточном пароходе, который, будучи рассчитанным на три тысячи человек, имел на борту двенадцать тысяч?! Голод, отсутствие гигиены, начинающиеся эпидемии не позволяли долго ждать.
На всех русских кораблях и судах были подняты желтые карантинные флаги, которые запрещали кому бы то ни было сход на берег.
«Продержите пароходы еще неделю, и не понадобится хлопот по размещению беженцев. Все они разместятся на кладбище», — отмечалось в местной прессе.
«Стон и ужас стоят на Босфоре», — писал другой репортер.
После продолжительных переговоров с представителями стран Антанты, отнюдь не заинтересованных в сохранении независимой мощной эскадры, барон Врангель вынужден был дать письменное обязательство: «Отдавая себе отчет в том, что Франция — единственная держава, признающая правительство Юга России и оказавшая ему материальную и моральную помощь, я отдаю мою армию и мой флот и всех, кто за мной последовал, под ее покровительство. Я рассматриваю также эти корабли как залог в уплату тех издержек, кои предстоят для оказания первой помощи, вызываемой текущими событиями».
Французское правительство признало свои обязательства по отношению к правительству Юга России. В то время как Англия заявила о своем нейтралитете в этом вопросе, указав, что вся ответственность ложится на Францию, которая, дескать, признала правительство Врангеля.
В результате переговоров с представителями Балканских стран было решено армейские части интернировать в Галлиполи на одноименном полуострове у пролива Дарданеллы, донских казаков — в Чатальдже к западу от Константинополя, а кубанцев — на острове Лемносе. Турция, Сербия, Болгария, Румыния и Греция согласились принять гражданское население. Оставался флот.
21 ноября Черноморский флот был реорганизован и переименован в Русскую эскадру, состоящую из четырех отрядов, во главе с командующим вице-адмиралом Кедровым. И хотя эскадра и испытывала недостаток в личном составе, в топливе и припасах, все же представляла собой внушительную силу. Ведь в ее состав входили новейший линейный корабль «Генерал Алексеев», старый броненосец «Георгий Победоносец», крейсера «Генерал Корнилов» и «Алмаз», дивизион эскадренных миноносцев, дивизион подводных лодок и ряд вспомогательных судов. В том числе плавмастерская «Кронштадт» и база подводных лодок «Добыча».
Несмотря на то что на большинстве судов были подняты желтые карантинные флаги, запрещавшие их командам и пассажирам сход на берег, Степан Петрович с Ольгой Павловной смогли все-таки побывать в городе. Ксения же, сразу как-то повзрослевшая за время перехода сюда из Севастополя, не хныкала, что ее, мол, родители не берут с собой, а оставляют на корабле. Она за даже непродолжительное время пребывания на миноносце уже твердо поняла, что приказ есть приказ, и раз говорят, что нельзя, то, стало быть, нельзя, несмотря на то, что и очень хочется.
Из Константинополя, по-турецки — Истамбула, они вернулись, находясь под впечатлением от этого города, который для русских всегда был сказочной Византией. Чего только стоило, например, одно лишь посещение Айя-Софии, бывшего патриаршего православного собора Святой Софии Константинопольской, всемирно известного памятника византийского зодчества, символа золотого века Византии. Оживленный многонациональный восточный город, а теперь полностью находящийся во власти союзников-победителей, эскадры которых стояли в водах Босфора.
На «Гневный» прибыл старший лейтенант Манштейн, командир эскадренного миноносца «Жаркий», и доложил командиру дивизиона о перипетиях, приключившихся с ним во время его перехода в Константинополь на буксире «Кронштадта». Выслушав его взволнованный доклад, Степан Петрович, знавший, что на миноносце находились и супруга командира с двумя дочками, участливо спросил:
Бывший поручик гвардии Андрей Петрович Шувалов, теперь капитан, по окончании своих приключений составляет для музея экспозиции флоры и фауны, пишет книгу и мечтает о наследнике, но волею судеб его сыном и духовным преемником становится внук — Петр Чуркин. Молодой мичман начинает свои исследования в составе экспедиций Врангеля. Однако главным делом жизни Петр считает преобразование флота. Русские корабли должны сменить паруса на броню, чтобы стать надежной защитой Отечества и поднять свой авторитет в мире.
14 сентября 1902 года новейший бронепалубный крейсер II класса «Новик» вышел из Кронштадта в поход на Дальний Восток. К этому времени отношения между Российской империей и Японией сильно обострились и требовалось в кратчайшие сроки обновить и усилить русскую тихоокеанскую эскадру. С первого же дня Русско-японской войны «Новик» принял активное участие в боевых действиях. За бой 27 января 1904 года под Порт-Артуром командира крейсера Н. О. Эссена наградили Золотой саблей с надписью «За храбрость», а двенадцать членов экипажа «Новика» получили Георгиевские кресты.
Молодой гвардейский поручик Андрей Шувалов и его закадычный друг, мичман Морского корпуса Фаддей Беллинсгаузен, давно мечтали о каком-нибудь серьезном испытании в жизни, чтобы доказать себе и окружающим, что они настоящие мужчины. И вот зимой 1803 года судьба сделала крутой поворот. Фаддей был зачислен вахтенным офицером на шлюп «Надежда» под командой самого Крузенштерна, а Андрея совершенно неожиданно назначили в состав торговой миссии под руководством князя Резанова на тот же корабль. И долгожданные приключения двух друзей начались!..
XIX век. Территория Русской Америки. Главный герой, русский аристократ граф Воронцов, в силу непредвиденных обстоятельств оказывается в глубине полуострова в индейском племени тлинкитов, переживает вместе с американскими путешественниками череду невероятных и опасных приключений, вплоть до вооруженного столкновения в прериях с индейцами племени гуронов. Воронцов с честью выдерживает нелегкие испытания и даже оказывает большую услугу набирающей силу и влияние Российско-американской компании в лице ее управителя Александра Андреевича Баранова.
Минуло почти пятнадцать лет с той поры, как фрегат «Надежда» благополучно бросил якорь на рейде Кронштадта, завершив первую русскую «кругосветку» под командой командора Крузенштерна. Молодые участники экспедиции, гвардейский поручик Андрей Шувалов и его друг, мичман Морского корпуса Фаддей Беллинсгаузен, возмужали и стали настоящими «морскими волками», но обоих по-прежнему тянуло в необъятные океанские просторы на поиски еще неоткрытых земель.И вот наконец мечта их сбылась: 4 июня 1819 года шлюп «Восток» под командованием капитана второго ранга Фаддея Фаддеевича Беллинсгаузена покинул Кронштадтский порт и взял курс в Атлантический океан.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.