Бизерта. Последняя стоянка - [95]
Таким образом, в декабре Ги Прим мог послать министру внутренних дел прошение выдать мне временный паспорт для поездки в Советский Союз.
Несмотря на то, что я хорошо знала по опыту все административные сложности, я начала верить в возможность путешествия при поддержке моих многочисленных друзей — и тунисских, и русских.
Первый раз в жизни я чувствовала также поддержку со стороны официальных представителей моей страны: посольства, консульства, Культурного центра. Главную роль сыграли, конечно, культурные связи между Союзом и Тунисом.
После наших дружеских бесед с Сергеем Владимировичем Ждановым, кандидатом экономических наук, доцентом МГИМО, в «Советской культуре» от 11 марта 1989 года появилась его статья «Сквозь пелену времен».
В этой длинной статье он описывает, как покидали мы Крым и как дошли до африканской земли. Автор старается осветить темные пятна нашей истории, открыть читателям далекую, неизвестную им эпоху, которую он сам открыл случайно, пораженный неожиданной картиной: в мусульманской стране, среди африканских пальм — православные церкви.
В новогодних пожеланиях Сергей Владимирович писал мне: «Вас знают теперь на Родине; тысячи людей вас любят и уважают».
Нет, мои соотечественники меня не знали! Во мне они любили наше общее прошлое. Они были мне благодарны за то, что я его знала, любила и хранила. И эту благодарность они мне выражали в трогательных письмах со всех концов Великой Руси.
В течение долгих лет официальная советская пропаганда называла эмигрантов «предателями Родины», и советским гражданам было опасно иметь родственников за границей.
Сколько перемен в 1989 году? Доцент МГИМО имел возможность написать в советской газете: «Почему в конце концов доныне жив нелепейший стереотип, будто тысячи русских людей, которые по разным причинам оказались на чужбине, за тысячи километров от Отечества, любят его меньше, чем мы… Увиденное и услышанное мною в далеком Тунисе говорит об обратном».
Мне не хватало времени отвечать на все письма! Чаще всего поиски родственников, потерянных с 1920 года, были затруднительны. Иногда, наоборот, меня ждал приятный сюрприз. Так, например, я получила письмо из Москвы: В. К. Рыков спрашивал меня без особой надежды, как он признавался, не знала ли я его дядю, Ивана Сергеевича Рыкова, и его дочку Валю.
Довольно было телефонного звонка в Женеву, и Валя, которая думала, что она одна на свете, обрела многочисленную семью.
Меня очень тронуло письмо, дошедшее до меня через католическую общину святого Августина в Аннабе. Александр Сергеевич Гутан искал членов своей семьи. Так я узнала, что у Веры Августовны Гутан остался в России младший сын Сергей, о котором она не имела никаких сведений.
Мне писал ее внук с надеждой узнать что-нибудь о семье, о бабушке, о тете Оле, любовь к которым была передана ему еще в детстве.
Я смогла ответить на все его вопросы обстоятельным письмом. Мы с Верой Августовной и Ольгой Рудольфовной до конца существования эскадры жили вместе на «Георгии», а потом на улочке Табарка, в трудных беженских условиях.
Глубокое волнение, с которым он меня благодарил, было самым дорогим памятником для их одиноких могил: «Вы знаете, что я не думал найти в живых старших из моих близких; но у них могли быть дети, которые еще живут, еще ждут…
Читая Ваше письмо, я представлял, что вхожу в комнату, где за эти долгие годы ожидания мне была обещана встреча. Но комната была пуста, и мне сказали — их больше нет!
И все же несмотря на все, Ваше письмо принесло мне горькую, мучительную радость узнать от Вас правду, чувствуя Вашу доброту и дружбу, узнать, как достойна была их жизнь и смерть…»
Каждый день новые письма приносили мне самые неожиданные новости. Организации моряков из Минска, Одессы, Центральной Азии интересовались моими скромными архивами об истории флота, собирались приехать ремонтировать церковь в Бизерте.
Молодой Игорь из Киева с увлечением писал о своих коллекциях: он собирал все, что касалось старой русской армии.
Все ждали ответа с нетерпением. Марки на конвертах — где они только их находили! — были подобраны мне на радость: портреты наших знаменитых адмиралов.
Я получала подарки, чаще всего прекрасно изданные альбомы русских художников.
Я не имела еще ответа от тунисских властей, не знала, смогу ли я поехать в Россию, но Россия сама доходила до меня, с каждым днем все ближе и ближе.
И уже с такой силой чувствовался этот неудержимый порыв, что я перестала сомневаться в успехе. Чудо не может совершиться наполовину, а я жила теперь в мире чудес!
Мои родители не дожили до этого времени, и ради них я должна вернуться туда, где они когда-то были молодыми.
Впервые за семьдесят лет получила я известия и от семьи деда Манштейна. Сам Сергей Андреевич скончался в начале 30-х годов, но младший его сын жил еще, и повидать папиного брата тоже было для меня чудом. Мне писала его дочь, писал также двоюродный брат Сережа, все приглашали, ждали встречи.
А однажды передо мной появилось Рубежное! Маленькая точка, обведенная профессором Ждановым на географической карте.
Город Рубежное? Вырос ли он на месте старой усадьбы? Так начались терпеливые поиски моего потерянного царства.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
В сборник вошли документы, воспоминания, дневники, которые ранее не публиковались по идеологическим, этическим и иным соображениям. Ветеран войны генерал КГБ Н. В. Губернаторов знакомит с архивными документами о борьбе военной контрразведки с германским абвером, об особой команде «Гемфурт», состоявшей из мальчишек, подготовленных для диверсий в тылу советских войск. Ни один из них не оказался предателем. О своей фронтовой юности вспоминает дочь полка Любовь Аветисян, в 14 лет ставшая связисткой; офицер В. Г. Пугаев рассказывает, как и за что его лишили звания и наград.
Во II томе романа рассказывается о последнем периоде правления испанской королевы Изабеллы II, ее изгнании во Францию и связанных с этим исторических событиях.
В сборник вошли малоизвестные воспоминания военачальников вермахта и документы о сталинградской катастрофе. Это протоколы допросов фельдмаршала Паулюса, записки его подчиненного офицера-разведчика Видера, Цейтцлера, Дёрра, директивы за подписью Гитлера и др.После Сталинграда многие офицеры и солдаты вермахта, в том числе и некоторые военачальники, пришли в уныние и стали терять веру в благополучный для фашистской Германии исход войны.Книга уникальна по подбору материалов и дает реальную картину сражения на Волге.
Книга Николая Сибирякова, имеющая документальную основу, написана о жизни и приключениях Сергея Петровича Лисицына. Дерзкий гусар, высаженный на пустынный берег Охотского моря за попытку бунта на корабле, в тяжелых условиях выживания вынужден был пересмотреть свое отношение к жизни. За годы, проведенные в суровом краю, он укрепился в вере во Всемогущего Бога, обрел настоящих друзей, построил храм и доблестно послужил Отечеству, противостоя набегам китайцев. Книга увлекает живописным описанием диких просторов богатейшего края, освоение которого только начиналось, романтикой приключений, темой противостояния сильных духом и верой людей силам стихии, их чувством патриотизма.