Битвы за корону. Три Федора - [166]
Нет, нет, никакой кровожадности с моей стороны, обойдемся без карающих санкций. Но ведь участвовать они могут при непременном условии, что находятся в это время в столице. А если нет? Тогда и проблема отпадает. А благовидный предлог для их удаления имеется. Мстиславский, Трубецкой и Воротынский из высшей знати, и на предстоящей церемонии вся троица должна быть непременно. Но пока они на южных рубежах, и отозвать их без замены нельзя – должен же кто-то командовать береговыми ратями. Вот пусть этими кто-то и станут братья Романовы и Семен Никитич Годунов. И выкрутиться у них не получится, ибо я мог опереться на… местничество. Да, да, исходя из него, иными людьми заменить именитую троицу нельзя – оставшиеся отцы-командиры непременно начнут возмущаться.
Конечно без гула недовольства не обошлось. На отсутствие Романовых думцам было наплевать, но допустить, чтоб в церемонии венчания приняли участие все руководство Освященного Земского собора они не желали. Его глава – князь Петр Иванович Горчаков – куда ни шло. И то кое-кто бухтел, что он излиха худороден. Что уж тогда говорить про его замов – стрелецкого голову Федора Брянцева, купца Никиту Строганова и в особенности говядаря Козьму Минича.
– Искони таковского не бывало! – первым поднялся на дыбки Салтыков. – Нешто можно их к венчанию на царство подпускать?! Как смерд ни моется, а все смердит. Не боишься, государь, что и твои одеяния от такого соседства приванивать учнут?!
Годунов беспомощно оглянулся на меня. Ну да, кому ж и выручать, как не князю, все это и придумавшему.
– А государь иное помнит: на мужике кафтан хоть сер, да ум у него не черт съел, – выпалил я. – И не забывай, Михаил Глебович, не будет лапотника, не станет и бархатника. Проку что иной родом боярин. Приглядишься, а он делами жидовин. Но одно ты верно сказал – такого раньше и впрямь не бывало. Тут не поспоришь. Так ведь почему не бывало? А потому что обряда такого не существовало. Никто государю ни русскую землю, ни воду, ни сноп ржаной не подносил.
– Все одно: неча щетинистому рылу в пушном ряду делать. С такими рожами в собор к обедне не хаживают!
Ах ты, чёрт одноглазый – на свою бы посмотрел! Одно бельмо чего стоит. С такой харей тебе вообще лучше к людям задом повернуться – всё симпатичнее.
– Неладно скроены, да крепко сшиты, – сдерживая раздражение, парировал я. – И пускай одеты просто, зато на языке речей со сто.
– Да какое со сто, когда они и двух слов не свяжут, – вставил словцо Головин.
Ну, сын ворюги, погоди!
– Иной речист, да на руку не чист! – полетело от меня в ответ. А вдогон и напоминание, кому именно принадлежит предложение вооружить горожан для отпора крымскому хану. Даже не мне, хотя я и являлся в ту пору верховным воеводой, но говядарю Кузьме Миничу.
Не знаю, удалось бы мне в одиночку переспорить половину думцев (вторая половина благоразумно помалкивала), если бы не Годунов. Некоторое время он помалкивал, не принимая никакого участия в перепалке, но затем, поманив к себе Власьева, сказал ему что-то на ухо и тот торопливо ушел. Все моментально притихли, припомнив недавнее. Почуяв недоброе, осекся, вопросительно уставившись на государя и Татищев, только что не стесняясь в выражениях с жаром упрекавший меня в «излишнем ласкательстве худородных». Федор невозмутимо подтвердил догадки сидящих:
– С воеводами-то в сибирских острожках по-прежнему худо, так чтоб не позабыть, я и повелел Афанасию Ивановичу сызнова список мне принести. Прошлый-то я куда-то затерял и теперь не упомню, кому куда ехать повелел. Ну да ничего, мы его заново составим, а опосля того, как мы с князем Мак-Альпиным все имена обсудим, я ему оный список отдам на сохранение. Чаю, Федор Константиныч получше меня сумеет его сберечь и с ним такой оказии не приключится.
Вот так. Яснее и не намекнешь. Причем одновременно и на то, что первые из перечивших вроде как помилованы, и на то, что теперь никому на амнистию рассчитывать не стоит.
Годунов же, явно довольный произведенным эффектом, обратился к Татищеву, ласково улыбнувшись ему:
– А ты чего умолк-то, Михайла Игнатьич? Продолжай сказывать-то, продолжай.
– Да я вроде обо всем поведал, – неловко передернул тот плечами.
– Не о чем, выходит, более говорить? – уточнил Федор и, дождавшись утвердительного кивка окольничего, столь же ласково предложил: – Ну а коль не о чем, тогда ступай отсель. Отпускаю я тебя… ныне. Денек прохладный выдался, вот и охолонись, стоя на Красном крыльце. Да Салтыкова с Головиным тож забери. Я чаю втроем вам веселее будет.
– Изгоняешь, государь?
– Что ты, что ты! – торопливо замахал на него руками Годунов. – Напротив, уберечь хочу. Эвон, не иначе, как руда тебе в голову ударила, ежели ты на моего князя, верного из верных, напустился. А за посрамление имени мне надлежит спрос строгий учинить, вот я тебя от спроса ентого и спасаю….
Что касается Романова, то я даже не успел спросить Годунова, куда он делся – Федор сам, в тот же день приехав ко мне на подворье, рассказал о причине его отсутствия. Оказывается, не угомонился боярин, и пока я отсутствовал, все-таки попытался на меня наехать, но тщетно.
Когда Константину Орешкину, простому учителю истории, предложили спасти Землю, при этом не гарантировав ему личной безопасности – он не смог найти причину для отказа. И перенесся в XIII век, очутившись в теле удельного князя.Теперь его первая задача – добиться, чтобы родственники, правящие в разных городах Рязанского княжества, перестали враждовать друг с другом и задумались о судьбе Отечества. Ведь до сокрушительного удара по славянской цивилизации – битвы при Калке – остается каких-то семь лет...
Принято считать, что события во времена средневековья протекали медленно. Угодившие в XIV век два российских опера такого бы не сказали — дел водоворот, работы хоть отбавляй. Притом работы по специальности: спасение языческих жрецов можно назвать операцией по освобождению заложников, обучение воинов — подготовкой спецназа ОМОНа, взятие неприятельской крепости — захватом воровской малины. Но главное — впереди. Надо придумать, как добиться объединения всей Руси, как организовать решающую битву с Золотой Ордой на полвека раньше положенного и как провести ее по своим правилам.
Едва Константину Орешкину удалось встать во главе Рязанского княжества, как на него пошел войной юный княжич Ингварь. Обвиняя Константина в смерти отца, он согласен даже прибегнуть к помощи извечных врагов – князей Владимиро-Суздальской Руси.В это же время со жрецом Перуна Всеведом связываются Мертвые волхвы, которые ушли на Урал после принятия страной христианства. Волхвы настаивают, чтобы Всевед отправил Константина на север Руси, к волшебному озеру. Это гиблое место зовется Оком Марены – именем славянской богини смерти.
Кем только не приходилось становиться Константину, попавшему в XVI век, в своих странствиях: фряжским князем и купцом с тайным поручением к самому Иоанну Грозному, юродивым Мавродием по прозвищу Вещун и испанским пограничником… Он ринулся в это столетие в погоне за своей любовью, не собираясь менять историю Руси, но так вышло, что судьба подкидывает ему все новые и новые испытания, ввергая в круговорот важнейших событий. И ему приходится убивать и беспомощно повисать на дыбе, хлестать и самому стонать под ударами кнута, рубить врага и получать стрелы в собственную грудь.
Чтобы добиться победы, нужно быть сильным, а еще иметь деньги, а еще… Много чего нужно, чтобы победить, но у наших современников, попавших в XIII век, ничего этого нет, а спасти Русь от орд Батыя все равно надо. Да и не от одних степняков, ведь среди противников есть еще и враг из иного мира.Зато у наших смельчаков на плечах светлые головы, в груди — отважные сердца, и есть вера в себя, которая очень скоро понадобится, когда кое-кто из героев окажется на волосок от смерти.
Как быть, если девушка твоей мечты, случайно встреченная во время невероятного путешествия, так запала в душу, что жизнь без нее невозможна? И что делать, если тебя и ее разделяет не пространство, а само время, ибо она живет в далеком XVI веке?Константин Россошанский – обычный парень, никогда не считавший себя суперменом, сумел решить этот вопрос. Он отправился в погоню за своей призрачной любовью. Опасно? Еще бы! Вот так вот окунуться в клокочущую Русь, где без острой сабли и заряженной пищали можно не дожить до следующего вечера, где потерять голову легче легкого, это даже не авантюра, а настоящее безумие.Но когда ты любишь, ничто другое не имеет значения.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
И закрутила попавшего в начало семнадцатого века Федора круговерть дел. Едва он оказался в чести у самого Годунова и его сына, как тут пришло известие — идет на Русь чудесным образом воскресший угличский царевич Дмитрий.И как тут Федору помочь царю, если он точно знает, что все равно не только сам Годунов в скором времени потеряет и жизнь и царство, но и сыну его суждено погибнуть, ибо колесо истории не остановить.И все-таки Федор решил попытаться. Простым словом это колесо и впрямь не остановить — глухое оно, а вот если железным ломиком да в спицы…
Чем выше взбираешься по ступеням власти, тем более одиноким ты становишься. Это хорошо прочувствовал на себе попавший в далекое прошлое Руси Федор Россошанский, став правой рукой юного царевича Годунова.Вроде бы гибель государя Дмитрия должна облегчить задачу надеть на сына царя Бориса шапку Мономаха, но не тут-то было. Жива Марина Мнишек — венчанная царица всея Руси. И чтобы добиться единоличной власти, тайная католичка не гнушается ничем. Например, во всеуслышание объявила, что носит под сердцем царское дитя.
Оказавшемуся на Руси начала XVII века нашему современнику удалось сделать многое. Но впереди забот хватает – только успевай поворачиваться.Бояре пытаются вовлечь Федора Годунова в свой заговор против царя Дмитрия, а государь решил непременно женить шведского принца на Ксении. А тут еще и новое повеление Дмитрия. Правда, есть варианты: либо уже этой зимой ехать воевать в Прибалтику, либо отправляться послом в Персию. Выбрать первое – армия не готова, второе – отлучаться надолго нельзя.И застыл наш витязь на распутье, решая, какое из двух зол выбрать…
После гибели первой любви Федор потерял интерес к жизни. Кинув жребий, он пошел учиться на филфак университета, по инерции угодил в десант. Да и на Руси начала XVII века он оказался случайно.Но там уж не заскучаешь, знай только вертись. Туманное пророчество старого волхва гласило, что для возвращения ему надо не только обрести самого себя, но и найти что-то и… кого-то.Вот только дел с каждым днем все больше, а времени для поисков остается все меньше…