Битвы за еду и войны культур: Тайные двигатели истории - [7]
«Линь, плотва, налим и карп». Анонимный фламандский альбом (1637).
Воочию познакомившись с жизнью турецких поселений, орды крестоносцев с удивлением обнаружили здесь христиан, которых никто особенно не притеснял, хоть им и приходилось платить весьма высокие налоги. С них не сдирали кожу в поисках серебра, им не выворачивали наизнанку желудки в поисках золота, за отказ поклоняться Аллаху их не били и не жгли. Однако увиденное крестоносцев не смутило – они уже вошли во вкус и продолжали грабить христиан вместе с мусульманами. Пётр Отшельник, хотя сам и питался исключительно рыбой и вином, призвал отдельные части собственного войска готовить и поедать поверженных турок – в качестве «новой манны». Таким образом даже самые бедные и слабые крестоносцы смогли получить свою долю врага.
Пётр Отшельник таинственным образом отлучился в Константинополь за припасами ровно перед тем, как Крестовый поход бедноты внезапно и бесславно завершился в битве при Циветоте в 1096 году. В ожидании близкой победы крестоносцы доверились ложным слухам, которые распространялись шпионами врага и сулили богатую добычу, и попали в турецкую засаду, где и были разбиты. Пётр бежал в Амьен, без сомнения, прихватив с собой несколько кувшинов с вином и карпами в пылком стремлении немедленно начать операцию по внедрению в Европе рыбных хозяйств. Следующие двести лет толпы отведавших карпа солдат отправлялись на Святую Землю, чтобы сражаться, учиться, разрушать и, конечно, искать пропитание.
Всадники во время Первого крестового похода. На верхней левой миниатюре, вероятно, изображен Пётр Пустынник, проповедующий перед войском. Паолино Венето, Chronologia Magna (ок. 1323–1350).
«Ловля карпа в пруду», Винченцо Сервио (1593).
В Европе карп быстро становился популярным, число рыбных хозяйств стремительно росло. Еженедельная потребность, вызванная запретом католической церкви на употребление мяса по пятницам, а также трудности с добычей морской рыбы на удалённых от побережья территориях, на столетия превратили карпа в основу меню. Действительно, в средние века трудно было найти монастырь, усадьбу или небольшое поселение, в которых не было бы собственного хорошо укомплектованного пруда с карпами. Хотя преодоление Ла-Манша заняло некоторое время, ко времени появления английских поваренных книг карп уже успел обзавестись собственным пирогом.
Карп распространился повсюду, но основой рациона служил только евреям и тем народностям Центральной Европы (полякам, чехам и словакам), которые отводили ему основное место на рождественской трапезе. Несмотря на то, что в XVII веке и англичане, и голландцы активно ели карпа, в колониях Вирджинии, Массачусетса, Квебека и поселений Северной Америки его не приняли. В начале XIX века дефицит карпа в Новом Свете стал очевиден.
Карп прибыл в Северную Америку в 1831 году, когда Генри Робинсон, владелец трансатлантического маршрута с отправлением в Гавре, выпустил несколько дюжин франкорождённых особей в Ньюбурге (штат Нью-Йорк), совершив это, скорее всего, отнюдь не по велению Иисуса Христа. Гавр, как известно, ближайший порт к Амьену, таким образом, вполне вероятно, что родословная данных особей восходит ко временам Петра Пустынника. И, хотя великий американский шоумен Ф.Т. Барнум утверждал, что появление карпа в Америке – это его заслуга, большинство исследователей единодушны в том, что карп Робинсона оказался в Гудзоне вследствие затопившего трюм шторма.
Завезённые Робинсоном оригинальные иммигранты называются зеркальный, голый и обычный карпы. На настоящий момент широко распространено опасение, что карп может захватить общественные водоёмы США, и Великие Озёра находятся в зоне особого риска. Чаще всего в этой связи упоминается новый азиатский карп, который бесконтрольно размножается, вытесняет другие виды рыб и уничтожает растительность. Так называемый серебряный карп, в частности, имеет опасную, но зрелищную тенденцию подпрыгивать в воздух при заводе двигателя. Забывается тот факт, что азиатскими являются все виды карпов, а упомянутые выше особи, которых завезли, чтобы контролировать растительность в рыбных хозяйствах, это всего лишь те члены семейства карпов, которые последними совершили бросок через океан.
Распространение карпа в Соединенных Штатах было прервано сначала войной с Мексикой (1846–1848), а затем Гражданской войной (1861–1865). Страна объединилась, но в её сельском хозяйстве какая бы то ни было система отсутствовала. В частности, южане делали слишком большую ставку на кукурузу как на основной источник белка, что вызывало пеллагру – вид авитаминоза с симптомами, напоминающими эрготизм – диареей, дерматитом и деменцией. Поля были разрушены, семьи разлучены. Несмотря на прекращение военных действий, между Югом и Севером сохранялось взаимное недоверие.
«Ловля обычного карпа в реке». Готлиб Тобиас Вильгельм, Discources on Natural History («Дискурсы естественной истории», 1812).
В 1870-е, избрав целью ни больше ни меньше чем консолидировать страну в едином порыве любви к карпу, правительство США начало импортировать рыбу главным образом из Германии (многие по-прежнему называют карпа «немецким») и строить крупные государственные рыбные хозяйства. К концу десятилетия правительство инициировало ежегодный лотерейный розыгрыш карпов, и десятки тысяч рыб были завезены в различные части страны. (Только в 1883 году 298 из 301 региона получили более 260 000 карпов.) Современники события свидетельствуют о «лихорадочном энтузиазме» карпоразведения и повсеместной чрезвычайной популярности лотереи. Предлагаемое бесплатно, как сейчас, так и тогда, позволяет сглаживать различия, и граждане Америки с азартом брали столько карпов, сколько помещалось в руках. Карпа разводили в прудах, каналах, канавах, болотах, реках (включая Миссисипи) и озёрах, особенно процветало хозяйство озера Эри, ставшее государственной рыбной фермой. Пропаганда велась с помощью специальных листовок, описывавших лёгкость и радость рыборазведения, невероятную плодовитость рыбы, но о том, что с ней делать дальше, упоминалось мало. Считалось, что достаточно просто
