Битва за Родину - [81]

— В-третьих, хочу попросить прощения за тот вечер у реки. Я брякнул глупость, сам не знаю почему. Извини меня, пожалуйста. Забыли и проехали, если ты не против.

Протягиваю руку.

Зеленоглазка улыбается. Какая же она красивая. Смотрю и не могу оторваться: пухлые алые губки, белая нежная кожа, сияющие изумрудные глаза, тонкие аристократичные черты лица. Юность всегда очаровательна. А в сочетании с иконописной красотой — неотразимое оружие, убивающее наповал окружающих мужчин.

— Хорошо, проехали и забыли, — соглашается Аня. Моя ладонь ощущает тонкие изящные пальчики девушки. Аккуратно жму ей руку.

— Значит, мир, дружба, жвачка и, но пасаран? — делаю умильное лицо с просящими глазами.

— Мир, — Аня заразительно смеется. Её голосок разливается мелодичным звоном маленьких хрустальных колокольчиков.

Мое лицо непроизвольно расплывается в широкой счастливой улыбке.

— Может, в кафе сходим или в кино пойдем? — предлагаю на волне охватившей меня эйфории.

— Я подумаю, — девушка лукаво смотрит на меня.

«Блин, что же я делаю? Я же со Светой встречаюсь. Некрасиво будет по отношению к ней», — охватывает меня запоздалое раскаяние.

— Компанией пойдем. Ты Дашу с собой возьмешь, а я — Ваню и Пашу, — немного сдаю назад, выставляя преграды из одноклассников.

— Я подумаю, — повторяет Аня, но мне кажется, что в изумрудных глазах мелькает еле уловимая тень разочарования.

— Ладно. Тогда до завтра.

— До завтра.

Стройная фигурка скрывается в темном пространстве подъезда. А я иду к машине. Плюхаюсь на сиденье рядом с Серегой.

— Ну что, герой-любовник, помирился? — Серега с доброй усмешкой смотрит на меня.

— Помирился, — на автомате отвечаю товарищу, а потом, осознав фразу полностью, делаю легкий тычок локтем в ребра.

— Ты чего? Больно ведь, — бурчит Мальцев, потирая бок.

— Какой я тебе герой-любовник? — возмущаюсь я, — Ты, на что это намекаешь, морда здоровая? Аня — мой друг. А встречаюсь я со Светой. Точка.

— Не ври себе, Леха, — ухмыляется Сергей, — Запал ты на неё, я же вижу.

— А даже если запал? — окрысился я, — Что дальше? Я уже со Светой. А Аня просто очень хорошая. И она мне нравится, как человек.

— Ладно, Леша, пусть так, — отмахивается Серега, — Но учти, люди вокруг не слепые. Вот Светка тебе нравится, не спорю. Но ты на неё никогда так не смотрел, как на Аню.

— И как я на неё смотрел? — саркастично интересуюсь у друга.

— А вот так, — Мальцев артистично изображает взгляд безнадежно влюбленного, наполненный дремучей тоской и нежным обожанием.

— Ну всё, Серега, я тебя гада убью, — шиплю я, и шуточно трясу его за горло.

— Эй, осторожно, — поднимает руки здоровяк, — Помни, я тебя ещё до дома должен довести.

— Ладно, — я отпускаю шею друга, — Тогда поехали. Я тебя у своего подъезда задушу.

2 ноября 1978 года. Четверг

Телефон пронзительно заверещал, не давая мне насладиться обедом. Я вздохнул, отложил вилку и нож, звякнувшие о бортик тарелки, бросил печальный взгляд на недоеденную курицу с макаронами, и пошел поднимать трубку.

— Леша? — голос деда я узнал сразу.

— Так точно, он самый, — весело отрапортовал я.

— Леш, там вам человек гостинец привез. Будет ждать тебя в том кафе, где мы с тобой пару лет назад напитки пили, в два часа завтра. Помнишь?

— Помню, — ответил я, бросив взгляд на часы. Они показывали половину четвертого. По нашему коду «плюс три часа и минус день», мужчина должен появиться в «Шоколаднице» сегодня в пять.

— Вот и хорошо. Кстати, что там у вас произошло? Мне рассказали, что на Сашку напали. Вроде и ты в этом сражении поучаствовал. Почему не рассказал?

— Дед, давай приедешь, и мы об этом поговорим, — предложил я, — По телефону просто долго и нудно.

— Хорошо, — голос Константина Николаевича похолодел, — Готовьте задницы для ремня, и ты, и твой отец. Пороть вас буду как сидоровых коз. Хорошо, что Алина Евгеньевна ничего не знает. Ваша выходка точно её бы до инфаркта довела.

— Мы не хотели, — буркнул я, — Так получилось. Что нам было делать, если у батиного сослуживца крыша поехала, и он со стволом разбираться прибежал. Мишени из себя изображать?

— А чего именно к Сашке? — ядовито интересуется дед, — Ладно, хорошо то, что хорошо кончается. Приеду, поговорим.

— Ты бабушке ничего только не говори, — попросил я, — Она и так по любому пустяку за нас переживает. А тут ещё такое…

— Сам знаю, — рыкнул дед, — Конечно, не скажу. Иначе она с низкого старта сразу же к вам примчится в лучшем случае. А в худшем, сразу сляжет. Зачем мне это надо? Меньше знает, лучше спит и бодрее выглядит.

— Это правильно, — обрадовался я, — Бабушку надо беречь.

— И дедушку тоже, — проворчал Константин Николаевич, — Ты же понимаешь, я тоже не железный. Так что, заканчивайте с такими незапланированными приключениями.

— Постараемся, — ответил я.

«Хорошо еще, что дед о нашей разборке с приезжей шпаной не знает, а то всыпал мне горячих на полную катушку».

Пока было время, пришлось сесть за уроки. Параграф по новейшей истории СССР, посвященный освободительному походу Красной Армии в Европе, проштудировал легко и с удовольствием. А вот над тригонометрическими функциями по алгебре и задачками по физике пришлось попотеть.