Битва за Ленинград - [26]
А вот как вспоминает эти события сам командующий 5-й армией Л. А. Говоров:
«Одновременно с этими тяжелыми событиями на нашем левом фланге немцы совершили прорыв под Наро-Фоминском, на правом фланге нашего соседа — 33-й армии. Бросившись в этот прорыв, немцы дошли до Голицыно.
Положение 5-й армии еще более ухудшилось. Главные силы армии (32, 82, 50-я дивизии) находились под Кубинкой, правый фланг — восточнее Звенигорода, левый — под Голицыно.
Мы приняли решительные меры для того, чтобы подготовить дивизии, прикрывающие автомагистраль Минск — Москва, для борьбы в любых условиях. Военный совет принял решение — дальше отхода быть не может. Все было сосредоточено на наиболее угрожаемом левом фланге армии, где противник пытался занять Голицыно и тем самым выйти на тылы армии. Это привело бы к катастрофическому положению. В тылу нашей армии не было никакой обороны, строились УРы [укрепленные районы]. К месту прорыва была брошена 20-я танковая бригада. Очень быстро из Москвы было направлено несколько лыжных батальонов и танков. У деревни Акулово прорвавшаяся группировка противника была разгромлена 32-й Краснознаменной стрелковой дивизией полковника В. И. Полосухина. Совместными усилиями с 33-й армией положение было восстановлено, но не без трудностей»[67].
В этом последнем предложении — весь Говоров. Никакого пафоса, самолюбования или напускного героизма. Сухая констатация фактов. И лишь скупое «не без трудностей» может нам сказать, какие ожесточенные бои вела его армия 1 и 2 декабря во время Наро-Фоминского прорыва.
Наступление под Наро-Фоминском было последней попыткой Гитлера овладеть Москвой. Силы противника закончились в этом броске. 4 декабря оборонительный этап битвы за Москву был завершен.
Командующий немецкой 2-й танковой армией Г. Гудериан резюмировал: «Наступление на Москву провалилось. Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными. Мы потерпели серьезное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям. Главное командование сухопутных войск, находясь в далекой от фронта Восточной Пруссии, не имело никакого представления о действительном положении своих войск в условиях зимы, хотя и получало об этом многочисленные доклады. Это незнание обстановки все время вело к новым невыполнимым требованиям»[68].
Войска Калининского фронта перешли в контрнаступление 5 декабря. На другой день развернулось наступление на обоих флангах Западного, а также на правом фланге Юго-Западного фронтов в районе Ельца. Несмотря на то, что 5-я армия не входила в состав центральной ударной группы Западного фронта, задача перед Говоровым стояла непростая: сковать немецко-фашистские войска, не дать им маневрировать из полосы армии к ее флангам, где войска Западного фронта наносили главные удары, и, наконец, не упустить момента для удара во взаимодействии с соседними армиями. За два месяца непрерывных боев 32, 82, 50-я дивизии 5-й армии превратились в надежный, единый, слаженный механизм. В рамках Клинско-Солнечногорской наступательной операции, дождавшись прорыва обороны противника в районе Истринского водохранилища, «11 декабря в наступление перешла 5-я армия. Она обеспечила ввод в бой 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора Л. М. Доватора. В первый же день наступления противник был отброшен от своих позиций на северном берегу Москвы-реки. Заняты районы Колюбакино — Локотня, освобожден ряд населенных пунктов. 20 декабря немецкие войска были выбиты из Волоколамска. В этот же день правофланговые части 1-й ударной армии, развивая преследование противника, вышли к р. Ламе»[69]. Сам Доватор погиб в боях под Москвой, но его конница сыграла важную роль.
«В ходе сражения немецкие войска потерпели ощутимое поражение. В результате контрнаступления и общего наступления они были отброшены на 100–250 км. Полностью были освобождены Тульская, Рязанская и Московская области, многие районы Калининской, Смоленской и Орловской областей. В то же время силы вермахта смогли сохранить фронт и Ржевско-Вяземский плацдарм. Советским войскам не удалось разгромить группу армий „Центр“. Таким образом, решение вопроса об обладании стратегической инициативой было отложено до летней кампании 1942 года»[70].
Но именно тогда, в те горячие декабрьские дни в Красной армии с подачи Г. К. Жукова появилась поговорка: «Упрись, как Говоров». Также Жуков в боевой характеристике от 28 января 1942 года на командующего 5-й армией Л. А. Говорова написал: «Можайскую и Звенигородскую операции провел успешно. Хорошо ведет наступательные операции по разгрому Можайско-Гжатской группировки противника»[71].
«Заслуги Л. А. Говорова в организации контрнаступления на врага были отмечены 2 января 1942 г. вторым орденом Ленина. Интересный факт: порядковые номера первого и второго орденов Ленина (№ 7551 и № 7552), которыми был награжден Л. А. Говоров, шли один за другим. Случай исключительный. К тому же он означал, что награжденных этим высшим орденом страны в течение почти двух месяцев не было. Слишком сложными и напряженными были они для нашей страны и тем ценнее являются эти ордена»
