Битва - [13]

Я стала усиленно думать о любимой пушечке, чтобы придать себе бодрости.

Заправила шайки тем временем принялась рыться в покупках СХ, разложенных на прилавке.

— Надеюсь, ты не намерена и впрямь угрохать денежки своего папочки на это дерьмо?

На лице Кери появилось выражение крайней обеспокоенности. Девушка за прилавком делала знаки, чтобы мы проходили и дали ей возможность обслужить нескольких дамочек среднего возраста со стрижками, как у эльфов, но Сук Хи не сдавала позиции, прося показать ей все новые вещи. На окружающих она просто не обращала ни малейшего внимания, что не пришлось по вкусу высокой девчонке.

— Все такое костлявое и бесполезное, что я даже не стала бы скармливать это моей золотой рыбке Фреду, — продолжала высокая.

Остальные, сгрудившиеся за ее спиной, медленно, но верно обступали нас с флангов. Одна из них выглядела просто гнусно — в очках, и, в соответствии с правилами, она снимала нас ярко-розовой цифровой портативной видеокамерой. Чувствую, что после этой истории мы навсегда останемся в глазах окружающих полными тупицами.

Заправила сказала:

— Ну так кого из вас зовут Сука?

Мои ноздри затрепетали от бешенства. Сук Хи даже не обернулась.

— Имя произносится как Сук Хи, — как можно спокойнее поправила я. — А кого это так интересует?

Стоящая в центре шайки блондинистая Дж. Кру бросила свое тощее тельце на жирный корпус подружки, пытаясь добраться до Сук Хи. Ярко-розовый румянец вспыхнул на ее словно вырезанных искусным мастером щеках.

— Пусти меня к этой свиноматке! — завопила она с ужасным акцентом обитателей центральных районов Джерси. — Пусть меня пропустят к ней, КрайЗглу!

КрайЗглу едва заметно кивнула, после чего жирная деваха схватила блондинку и заткнула ей рот. Я разглядела ее голубые глазищи, сверкающие бешенством над рукой жирной подруги, у которой на пальцах красовалось золотое кольцо с матовым голубым камнем, с вплавленным внутрь каким-то насекомым типа таракана.

Ох, мать вашу! Да это же «Страшилы»!

Именно в эту секунду до меня окончательно дошло, что девчонки не просто прикалываются, они самая что ни на есть настоящая банда, и мы здорово влипли. Торжище — территория «Страшил».

— Это ты Сук Хи? — повторила вопрос КрайЗглу, обращаясь прямо ко мне.

Сук Хи, как ни в чем не бывало, треплется с продавщицей о румянах. Стоявшая за спиной КрайЗглу латиноамериканка дергает атаманшу за рукав и шепчет что-то на ухо. Лицо КрайЗглу расплывается в ленивой улыбке. Она и впрямь обворожительная девица.

— Эй! С чего это вы так разволновались, киски? Что вас тревожит? — Пока КрайЗглу говорит, маленькая негритяночка из их числа уже сменила позицию. Темная, стремительная рука скользит за спину Кери и умело разоружает ее.

— Славная пушечка.

— Это «смит-вессон» — эй, подожди, не стоит так им размахивать. А то нас попросту вышвырнут из магазина.

— Я всегда делаю то, что хочу, засранка, — сказала мелкая негритянка, лихо вертя барабан оружия Кери, как в шестизарядном револьвере.

— Эй, я тебя уважаю, — сказала Кери. — Я вполне понимаю твое положение, я действительно…

По-прежнему не отрывая взгляда от моего лица, КрайЗглу потянулась и стиснула лицо Кери двумя пальцами с острыми ноготками. Кери сдавленно вскрикнула, из глаз покатились слезы. КрайЗглу заговорила жуть каким нежным голоском:

— Только не надо тут разводить всяких дерьмовых соплей по поводу понимания моих чувств, мис Великий Психолог. Почему бы тебе не посочувствовать одной гребаной корове, потому что ты и есть эта самая корова.

Кери скрывает слезы под прядями волос.

Чернокожая девушка передает оружие Кери специалистке по видеографике, пышногрудой девчонке с очками в розовой оправе.

— Тебе решать, 10-я, — говорит она. — Мы просто позволим вышвырнуть их из магазина или станем вести себя как девочки-паиньки?

Значит, гнусная деваха с камерой и есть 10-я. Слишком большой удар по моим иллюзиям. В эту минуту она оглядывается на меня и нежно говорит:

— Улыбнись, Сун, тебя снимают.

СХ хлопает меня по руке, прежде чем я успеваю ответить.

— Гм… Я купила себе помаду, так что, может, пойдем? Высокая девчонка пихает Сук Хи:

— Не встревай, Барби.

Сук Хи, похоже, порядком струхнула. Она заткнулась. Краем глаза замечаю, как в нашу сторону направляется какая-то женщина, у нее на груди прицеплен значок помощника по продажам. Она подходит к 10-й и говорит:

— В магазине запрещается вести съемку.

— Простите, — отвечает 10-я глубоким мелодичным голосом, которым только всякую задушевную музыку типа «соул» и петь. Она опускает глаза. Служащая Торжища — европейка и ведет себя властно. Навряд ли исходящие от нее вибрации по отношению к шайке КрайЗглу можно отнести к разряду «Добро пожаловать в „Лорд&Тэйлор“».

Кери почувствовала, что это наш шанс, и без промедления ринулась в бой:

— А почему это ей нельзя снимать?

В глазах Кери зажглась искорка. Ее солдатский стиль просто вопил об обеспеченности, как, впрочем, и ее акцент, и вся ее поза, когда она обрушила вес этих больших деньжищ на помощницу по продажам, месячная зарплата которой, надо думать, значительно уступала размеру выдаваемых Кери карманных денег на расходы, а были ведь еще и бонусы за хорошие оценки.