Битва цивилизаций: секрет победы - [44]
Но были ли то школы в полном смысле слова? Пожалуй, нет: в них не было ни системы, ни обязательного набора предметов, ни учебных программ. Грань между воспитанием и обучением еще не была четко проложена, и устная передача опыта и знаний вполне могла удовлетворять процессу такого научения.
Настоящая школа появляется в эпоху Шан-Инь (XVI–XI вв. до н. э.); для ее обозначения использовалось слово «сюэ» (учить, учиться). Тогда в Китае процветало рабовладение, а сословно-классовые границы были очень жестки; в сюэ могли учиться лишь дети свободных и состоятельных людей, которым надлежало знать шесть искусств: мораль, письмо, счет, музыка, стрельба из лука, управление лошадью.
На смену эпохе Шан-Инь пришла эпоха Чжоу (XI–III вв до н. э.), но и в этот период в школах обучались лишь дети из высокопоставленных слоев — в столице (го-сюэ), и менее родовитой знати — в провинции (сан-сюэ).
В плане истории информатики это был период относительно широкого освоения иероглифического письма. Ибо ко времени возникновения первых школ им владели лишь т. н. «пишущие жрецы» — весьма малочисленные грамотеи, передававшие свое священное знание только по наследству, оберегая от профанов. Школы сюэ пробили важную брешь в стене жреческой замкнутости, и письменность стала обязательной принадлежностью высших сословий.
Как мы помним, поначалу иероглифы вырезались на черепашьих панцирях и костях различных животных. В VIII в до н. э. для письма стали использовать бамбуковые пластины, на которых писали преимущественно соком лакового дерева с помощью заостренной бамбуковой палочки, а также шелковую ткань и тушь.
Такова была материальная основа обучения в древнейшем Китае. Ее ограниченность во многом соответствовала ограниченному контингенту обучаемых. Но вскоре изменение границ массовой образованности повлекло за собой большие перемены и в технологии письма.
Все это было связано с личностью Конфуция (551–479 до н. э.) и его концепцией образования, по которой Китай живет уже две с половиной тысячи лет. Недаром гениальный мудрец считается божественным покровителем науки и образования.
Конфуций, если можно так выразиться, пришел вовремя. Дело в том, что Китай как общественная система значительно, на многие столетия, обогнал весь мир. В то время, как наиболее передовые народы на Земле строили великие рабовладельческие цивилизации, в Китае уже во второй половине 1-го тысячелетия до н. э. начался активный переход от рабовладельческого (а местами и общинного) строя к феодальному. Появились феодалы-землевладельцы, но появились и огромные массы лично свободных крестьян. Те и другие нуждались в воспитании.
Конфуций создал свою, соответствующую времени, школу, где, по преданию, прошли обучение до 3 тыс. учеников. Его теории и практики заложили основу всеобщего среднего образования в Китае.
Педагогические взгляды Конфуция дошли до нас в трактате «Лунь Юй» («Беседы и суждения»), запечатлевшем беседы философа с учениками. В главе «Об учении» излагаются задачи и программа девятилетнего образования и воспитания. Последователи Конфуция за четыре столетия составили трактат «Книга обрядов» (IV–I вв до н. э), где школьное образование признается необходимым для любого человека: «Думай о том, чтобы постоянно пребывать в учении».
В недолго длившийся, но исторически очень значительный период династии Цинь (221–207 до н. э.) в Китае сложилось централизованное государство на базе окончательно утвердившегося феодального землевладения. Это повлекло за собой изменение системы образования: впервые она стала централизованной. Оттоле и вплоть до начала ХХ века эта система состояла из двух основных типов школ — казенных школ Гуань сюэ и частных школ Сы сюэ. Начальное образование китайцев стало более-менее стандартным и массовым. Тогда же было впервые осуществлено упрощение и унификация иероглифической письменности, что также способствовало расширению круга грамотных.
Ко II в. н. э. конфуцианство во всем Китае стало незыблемой основой педагогики. Для того, чтобы воплотить завет Конфуция «государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном», необходимо было всем и каждому дать соответствующее его будущему жизненному пути воспитание и образование.
Торжество заветов мудреца выразилось, в первую очередь, в том, что школа превратилась в важную отрасль государственной политики, а образованность получила широкое распространение. Именно тогда в китайском народе — сверху донизу — сложился культ знаний и учения, а престиж ученого поднялся как нигде высоко. Даже на эротических рисунках и гравюрах, всегда в изобилии создававшихся в сексуально раскрепощенном Китае, часто «присутствуют атрибуты интеллектуальности — книги, свитки, тушечница, перья или кисти»[96]. Стало невозможно сделать карьеру, получить самомалейший пост, не сдав соответствующего экзамена, а это было доступно только человеку, имеющему хотя бы школьное образование. Такой системы не было нигде в мире. (Напомню попутно, что сравнительно недавно, в начале XIX века М.М. Сперанский попытался убедить Александра Первого в необходимости ввести экзамен на все чиновные вакансии, и это стало одной из причин его опалы и ссылки в Нижний Новгород.)
Настоящая работа носит сугубо дискуссионный характер. Автор ставит своей единственной целью не преподать какие-либо готовые рецепты, а лишь стимулировать общественное обсуждение актуальных проблем. Свободно выражая собственное мнение, автор осуществляет тем самым свое конституционное право. Цель публикации — инициировать общественную дискуссию по важной и непростой проблеме взаимоотношений этносов и рас на территории России, а также о судьбе страны.
В основу данного совместного труда положена книга В. Б. Авдеева «Расология». Она уже прошла, благодаря доносу А. С. Брода из Московского бюро по правам человека, всестороннюю и длительную проверку в Мосгорпрокуратуре. Доктор исторических наук В. Д. Соловей так охарактеризовал книгу Авдеева: «Невозможно объяснить ее успех лишь живостью изложения и легкостью пера не обделенного литературным дарованием автора. Когда речь идет о трудах научных — а книга Владимира Авдеева небезосновательно претендует на этот статус, — то успешным их способно сделать лишь „сцепление“ содержания с общественной потребностью: Впрочем, Авдеев в любом случае вписал бы свое имя в историю отечественной антропологии созданием подлинного компендиума расовой мысли: Авдеев не только написал обширный историографический очерк развития расовой теории, он собрал, систематизировал, классифицировал и обобщил колоссальную информацию о расовых различиях между людьми.
XX век вошел во всемирную историю как одно из наиболее трагических столетий. С конца 1940-х годов и до наших дней главными претендентами на роль «черных магов», преступников века, вызвавших самые страшные катаклизмы, обычно назначаются одни и те же лица: Вильгельм Второй, Ленин, Троцкий, Гитлер, Сталин, Мао Цзэдун, Пол Пот. При этом из внимания выпадает сэр Уинстон Черчилль, несменяемая звезда британской, да и мировой политики.Именно Черчилль был активным действующим лицом и влиятельной силой в роковой Гражданской войне в России.
Сенсационная книга ведущего идеолога Русского Национального Возрождения. Беспощадная критика не только «либеральных» ревизионистов, пытающихся переписать нашу историю начерно и осквернить Великую Победу, но и современных власовцев, которые до сих пор поклоняются бесноватому фюреру. Решительная отповедь клеветникам, поднявшим руку на главную национальную святыню, чтобы лишить нас остатков национальной гордости и того немногого, что еще объединяет нас в великий народ.
«…Французский Законодательный Корпус собрался при стрельбе пушечной, и Министр внутренних дел, Шатталь, открыл его пышною речью; но гораздо важнее речи Министра есть изображение Республики, представленное Консулами Законодателям. Надобно признаться, что сия картина блестит живостию красок и пленяет воображение добрых людей, которые искренно – и всем народам в свете – желают успеха в трудном искусстве государственного счастия. Бонапарте, зная сердца людей, весьма кстати дает чувствовать, что он не забывает смертности человека,и думает о благе Франции за пределами собственной жизни его…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.