Бисмарк и Россия. 1851-1871 гг. - [34]
Быстро ориентируясь в новых условиях, он выдвинул довольно революционную для прусских политических кругов идею о нецелесообразности для Пруссии противиться такому союзу, но необходимости постучаться в него с предложением о вступлении. А дальше время расставило бы все по своим местам, ведь даже если географическое положение и международные обстоятельства и способствовали налаживанию российско-французских отношений, то
в польском вопросе, актуальном для двух стран, интересы России и Франции, по мнению Бисмарка, резко расходились.
Расхождение Петербурга и Парижа во мнениях относительно решения польского вопроса, по мысли Бисмарка, привело бы в дальнейшем к пониманию российскими политическими кругами необходимости укрепления отношений с Пруссией. Сохранение status quo в Польше становилось в этом случае одним из крепких связующих звеньев между Пруссией и Россией, потому что восстановление независимой Польши, по мнению Бисмарка, означало бы военно-стратегическую катастрофу и нарушение территориальной целостности двух государств.
Эти и другие планы территориального разделения Российской империи, выдвинутые западными политиками во время Крымской войны[307], Бисмарк называл «ребяческими утопиями», он также критиковал попытку германских либералов «рассматривать в своих планах будущей Европы 60 миллионов великороссов как caput mortuum[308]» и перспективу «этот народ <…> как угодно третировать, не превращая его тем самым неизбежно в союзника всякого будущего врага Пруссии»[309], что, к слову, разделял и сам прусский король Фридрих-Вильгельм IV[310].
В Берлине Бисмарка за такие мысли стали подозревать в симпатиях к России и Франции. Однако во Франкфурте политические оппоненты прусского посланника неоднократно могли убедиться в его преданности Пруссии. Передавая однажды в письме австрийскому министру-президенту К. Ф. фон Буоль-Шауэнштайну содержание очередного спора с Бисмарком, председатель Союзного сейма И. Б. фон Рехберг унд Ротенлёвен особенно выделил: «Бисмарк пришел в такое волнение, что проговорился: „я являюсь прусским посланником и должен защищать интересы Пруссии, а не <Германского> союза“»[311]. В переписке с Мантейффелем и Герлахом Бисмарк более откровенно раскрывал истинную цель своей политики, заключавшуюся в защите государственных интересов исключительно Пруссии: «Сообщения из Берлина говорят мне, что при дворе меня считают бонапартистом. Ко мне несправедливы. В 50-е годы мои противники обвиняли меня в предательской симпатии к Австрии и нас называли вёнцами в Берлине; позднее решили, что мы пахнем юфтью, и назвали нас казаками со Шпрее. В то время на вопрос, я – за русских или западные державы, я всегда отвечал – за Пруссаков, и мой идеал во внешней политике – свобода от предубеждений и независимость от симпатий или антипатий по отношению к иностранным государствам и их правителям <…> Я с одинаковым удовлетворением буду смотреть на наши войска, сражающиеся против французов, русских, англичан или австрийцев, как только мне докажут, что это находится в интересах здравой и хорошо продуманной политики Пруссии»[312]. В конце 50-х гг. Бисмарк считал, что война с Россией полностью противоречила интересам Пруссии, поскольку настоящих причин для нее в тот период не существовало.
Франкфуртская корреспонденция Бисмарка свидетельствует о том, что он считал Россию довольно сильной и могущественной для реванша за свое поражение, несмотря на ее тяжелое внутреннее положение после войны. Для этого, по его мнению, необходимо было мудрое управление страной. Еще во время Крымской кампании он был удивлен тому, что Россия вступила в борьбу с грозными соперниками материально и стратегически неподготовленной, опираясь лишь на храбрость своего народа.
Для необходимых изменений требовались личности, которые смогли бы взять на себя бремя управления страной в непростое время. Находясь во Франкфурте, Бисмарк имел смутное представление о государственных деятелях России. Он лишь составил для себя первое впечатление о будущем министре Горчакове, которое было, к слову говоря, нелицеприятным. Бисмарк считал его «тщеславным и церемониальным господином»[313]. В письме Герлаху он был более откровенен и посвятил князю следующие строки: «Горчаков – церемониальный и негибкий Ганс-дурак[314], лиса в деревянных башмаках, когда он хочет схитрить»[315]. По мнению Бисмарка, политическая тонкость и дипломатическая сноровка отсутствовали у Горчакова, и если он хотел схитрить, то это получалось у него грубо. Возможно, 39-летний Бисмарк еще не понимал политических приемов 56-летнего дипломата и видел в них лишь прямолинейные ходы, лишенные гибкости и хитрости.
Об императоре Александре II Бисмарк не писал во Франкфурте, лишь однажды отметив, что ему выпадает сложная участь управлять империей в такие нелегкие для России времена. С новым российским императором и его политическими взглядами прусскому дипломату предстояло познакомиться в Петербурге, куда он был назначен на должность посланника Прусского королевства. Убедиться в жизнеспособности своей идеи «Поворота на Восток» Бисмарк мог лишь только после знакомства с этим Востоком и понимания того, насколько такой поворот Пруссии был бы поддержан на этом Востоке, в России.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Римский император Константин Великий (правил в 306–337 гг.) принадлежит к числу знаковых фигур античной и мировой истории. Одной из наиболее необычных целей его правления было увековечивание своего имени и правления. Для ее достижения, среди прочего, он предпринял меры по сохранению власти в руках членов своей семьи, на основе которой была создана императорская династии. В работе рассматриваются методы династического строительства, предпринятого императором Константином. Книга адресована как специалистам по античной истории, так и широкому кругу читателей, интересующихся Древним Римом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Под словом «гриб» мы обыкновенно имеем в виду плодовое тело гриба, хотя оно по сути то же, что яблоко на дереве. Большинство грибов живут тайной – подземной – жизнью, и они составляют «разношерстную» группу организмов, которая поддерживает почти все прочие живые системы. Это ключ к пониманию планеты, на которой мы живем, а также наших чувств, мыслей и поведения. Талантливый молодой биолог Мерлин Шелдрейк переворачивает мир с ног на голову: он приглашает читателя взглянуть на него с позиции дрожжей, псилоцибиновых грибов, грибов-паразитов и паутины мицелия, которая простирается на многие километры под поверхностью земли (что делает грибы самыми большими живыми организмами на планете)
Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.
Со Ёсон – южнокорейский ученый, доктор наук, специалист в области изучения немецкого языка и литературы, главный редактор издательства Корейского общества Бертольда Брехта, исследующий связи различных дисциплин от театрального искусства до нейробиологии. Легко ли поверить, что Аристотель и научно-фантастический фильм «Матрица» проходят красной нитью через современную науку о мозге и философию Спинозы, объясняя взаимоотношения мозга и разума? Как же связаны между собой головной мозг, который называют колыбелью сознания, и разум, на который как раз и направлена деятельность сознания? Можно ли феномен разума, который считается решающим фактором человеческого развития, отличает людей от животных, объяснить только электрохимической активностью нейронов в головном мозге? Эта книга посвящена рассмотрению подобных фундаментальных вопросов и объединяет несколько научных дисциплин, которые развились в ходе напряженных споров о соотношении материи и разума, которые берут своё начало с древних времен и продолжаются по сей день.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.