BioShock: Восторг - [34]
Салливан начал смеяться, но понял, что Синклер не шутит.
– Но Тененбаум, – продолжил Синклер, – она выкачивает кровь из людей ведрами, там не один пострадавший.
– Вы боитесь, что делаете что-то… неэтичное? – это было слово, которое в Восторге использовалось не так уж часто.
Синклер моргнул:
– Хм? Неэтичное? Черт, шеф, в течение долгих лет я думаю об альтруизме и всем подобном так же, как и Эндрю. Почему, как думаешь, мне удалось попасть сюда раньше многих? Волноваться об этике – я этим не занимаюсь. Я прибыл сюда, чтобы разбогатеть; ты не поймаешь меня за благотворительностью, – он ткнул пальцем в Салливана, чтобы подчеркнуть свои слова, – ни для одного человека, ни для толпы людей. Я читаю каждый выпуск «Популярной науки и механики» от корки до корки. Я приверженец научной философии Восторга. Но…
– Да?
– Здесь все-таки есть некоторые правила, ведь так? Я просто чувствую, что люди могут взяться за оружие, если мы зайдем слишком далеко. Я не уверен, что эта Тененбаум не сделает чего-нибудь подобного. Или этот человек, Сушонг…
– Мы можем заключить под стражу тех, кто создает проблемы, но это должны быть, скажем так, отпетые убийцы. Воры. Насильники. Крупные контрабандисты. Все в этом духе. Мы строго следим за водонепроницаемостью Восторга и за теми, кто пытается покинуть город. Но кроме этого… – Салливан пожал плечами. – Не так много законов. Один тип на днях открыл магазин под названьем «Кока Восторга». Растит там кусты коки под особыми красными лампами. Я слышал, что он делает кокаин из листьев. Или утверждает, что делает. В этих шприцах может быть что угодно. Дал мне повод для беспокойства, когда я увидел, в каком состоянии от него выходят люди, их там каким угодно дерьмом могут накачивать! Но Райан считает, что все нормально. Так что, думаю, взять немного лишней крови… пока все добровольно… это не проблема.
– Ага. Надеюсь, что это так, – Синклер кивнул. – Мой старик полагал, что мы должны трудиться ради общего блага, и чем это закончилось? Меня не волнует ничего, кроме первого места. И все же не хочу, чтобы общественность стала под ружье. Слышали эти дрязги? Говорят о… профсоюзах? О чем-то таком?
Салливан думал о своем виски, но это вернуло его в реальность.
– Я так понимаю, что вы слышали о чем-то? Мистер Райан постоянно беспокоится о коммунистических агентах…
– Кое-какие слухи от наших ребят из отдела обслуживания. Слышал, как они говорили о месте, которое рабочие оборудовали для себя там, внизу. Что-то вроде простых трущоб. Но кто знает, что там происходит?
Салливан достал бумагу и карандаш из кармана пальто:
– Есть какие-нибудь имена для меня?
Синклер открыл ящик стола и вынул оттуда пинтовую бутылку:
– Несколько. Как насчет пропустить по стаканчику, шеф? Сейчас самое время. Это с моей винокурни «Синклер Спиритс». Очень хорошее, раз уж я сам об этом говорю…
– Август, я чувствую в тебе родственную душу! Ты наливай, а я пока запишу…
«Дары Нептуна», нижний причал
1949
Эндрю Райан испытал странное чувство, когда посмотрел на вывеску с надписью «ФОНТЕЙН ФИШЕРИС». Он и шеф Салливан наблюдали за тем, как двое здоровенных рабочих, стоя на стремянках, монтировали ее под потолком на территории нижнего причала. Райан не верил в приметы или во что-либо сверхъестественное. Но было в этом знаке рыболовства нечто тревожившее его. Фрэнк Фонтейн обустроил офис, конвейерную ленту для рыбы, большие морозильные камеры для длительного хранения улова. Ничего неожиданного.
Но ощущение необъяснимого страха возвращалось всякий раз, когда Райан смотрел на неоновую вывеску, и, казалось, оно усилилось, переросло во внутреннюю дрожь, когда буквы загорелись. Действительно хорошая вывеска, на которой слово «ФОНТЕЙН» светилось электрическим синим неоном, а «ФИШЕРИС», под неоновой рыбой на деревянном фоне, – желтым.
– Все посмотрели в «Дарах Нептуна», босс? – спросил Салливан, взглянув на свои карманные часы. Здесь было холодно, можно было даже видеть собственное дыхание, и они потратили уже несколько часов, инспектируя новое предприятие, стараясь прочувствовать, что же все-таки пустило корни в Восторге.
Райан услышал всплеск воды невдалеке от пилонов и повернулся посмотреть на небольшое судно, похожее на буксир; оно приближалось к пристани, дым от его двигателя затягивало в вентиляционные отверстия в низком потолке. Нижний причал был закрытым пространством, спроектированным так, чтобы казаться естественным благодаря мелководью, из которого выступала деревянная пристань. Рядом стоял какой-то корабль, уже разгрузивший рыбу и прочие товары в соседней камере. Еще одна особенность Восторга: судно, которое не было субмариной, но могло передвигаться в морских глубинах.
– Мистер Райан, как вы, сэр?
Райан обернулся к «Фонтейн Фишерис» и взглянул на Фрэнка Фонтейна, стоявшего в дверном проеме и державшего руки в карманах. На нем было желтое пальто и костюм-тройка, черные туфли в гетрах. На лысой голове бликами отражался синий свет от вывески – его собственное имя светилось над ним. В одном шаге от него курил и щурился от сигаретного дыма бандитского вида телохранитель, которого Фонтейн привез недавно, – Реджи, кажется. Этот Реджи смотрел на Салливана с какой-то презрительной ухмылкой.
18 июня 1815 года в лесу под Ватерлоо сошлись в смертельной схватке бывшие союзники-бонапартисты Альбер Денсво и Иоганн Кесслер. Австриец и немец. Хищник и охотник. Существо и Гримм. Первый проиграл, второй выиграл. Но сын погибшего выжил и поклялся отомстить не только убийце, но и всему его роду.И вот, уже в наши дни, детективу Нику Бёркхарту, совмещающему службу в полиции Портленда с деятельностью Гримма, поручают расследование серии жестоких убийств. Ник и его напарник Хэнк Гриффин выходят на след «Ледяного прикосновения» – международного преступного картеля, во главе которого стоят Существа.
За много столетий до того, как на Галактику обрушилась война человечества и Ковенанта, подобный конфликт вспыхнул между двумя инопланетными расами – из-за священных артефактов, оставленных могущественными Предтечами, которые исчезли тысячи лет назад. Несмотря на то что в конце концов пророки и элиты создали союз, называемый Ковенантом, с обеих сторон нашлись те, кто усомнился в этом судьбоносном единении. Эта новая глава поведает о самых неожиданных героях, начиная с группы элит, восставших против союза в дни его зарождения, до отважного пророка, угодившего в сеть интриг, – о героях мира, полного шокирующих измен и нескончаемых чудес.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, сделался маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов, да и само его имя стало нарицательным. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас. До сих пор ежегодно выходят книги, развивающие и анализирующие наследие Лавкрафта, и «Черные крылья Ктулху» — из их числа.
Это — Свободная Зона. Город, омываемый потоками всех человеческих культур. Город на платформе, дрейфующей в атлантическом океане недалекого будущего. В мире, по-тихоньку гибнущем от экономических и экологических проблем, раздираемым террористическими войнами, это, может быть, одно из последних мест спокойствия. Вольный город Свободной Зоны. Это убежище для всех вольномыслящих и художников со всего света. Шарп — один из них. Он музыкант из старой школы, солист известной рок-группы. И он сегодня дает свой последний концерт…© ceh.
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Прославленные мастера жанра, такие как Майкл Суэнвик, Брюс Стерлинг, Джо Холдеман, Джин Вулф, Гарри Тертлдав и многие другие, приглашают читателей в увлекательные путешествия по далекому будущему и альтернативному прошлому. Тайны инопланетных миров и величайшие достижения научной мысли представлены на страницах знаменитого ежегодного сборника, обладателя многочисленных престижных наград. Только самое новое и лучшее достойно оказаться под обложкой «The Year's Best Science Fiction», признанного бренда в мире фантастики!
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
«Красный паук, или Семь секунд вечности» Евгения Пряхина – роман, написанный в добрых традициях советской фантастики, в котором чудесным образом переплелись прошлое и настоящее. Одной из основ, на которых строится роман, является вопрос, давно разделивший землян на два непримиримых лагеря. Это вопрос о том, посетила ли американская экспедиция Луну в 1969 году, чьё собственное оригинальное решение предлагает автор «Красного паука». Герои «Красного паука» – на первый взгляд, обычные российские люди, погрязшие в жизненной рутине.
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?