Бином Ньютона, или Красные и Белые. Ленинградская сага - [73]

— Но единственное, что нас спасает, это как раз то, что красные решили навалиться на нас такой силищей! Это вроде того, как гвоздь в сырое яйцо молотом забивать! Да, у них по сравнению с нами очень много людей, много техники, много лошадей! Но технике нужен бензин, людей нужно хотя бы три раза в день кормить горячей пищей (Заметка расплывающимся карандашом на полях: «Какой все-таки этот подполковник наивный человек! Трехразовое питание… Понедельник, среда и пятница!») Ну ладно, человек может день-другой пожить в сухомятку, хотя на морозе…, — и Талвела зябко повел плечами. — Но лошади, лошади-то как? Или они ждут, что им их бородатый Карл Маркс с неба подбросит охапку-другую сенца? Это они напрасно так думают… Вот что нас спасет: весь тыл красной группировки висит на единственной железнодорожной станции с неразвитым путевым хозяйством, а от «железки» к границе и далее вглубь страны ведет вот эта единственная дорога… Ширину её ты видишь сам. И вот, просто представь. Что на этой дороге ломается грузовик… просто так, сам собой! Да ведь его даже на обочину не спихнешь. Нет их, этих обочин…

— Не понял? — удивился я. — Что же, по-твоему, ЗИМОЙ иного пути нет, кроме как по дороге? Болота да озера ведь уже давно замерзли…

— Во-о-от! — утвердительно поднял вверх указательный палец подполковник. — Ты думаешь, зря я диссертацию о войне 1918 года писал? Единственное, что могло бы сокрушить Финляндию на этом фронте, нами уже, к счастью, было убито ещё ДО начала этой войны.

— Что же это такое было? — поинтересовался я.

— Это была Карельская Егерская бригада РККА. После принятия Коминтерном решения о финнизации Советской Карелии, Карельская Трудовая Коммуна была преобразована в Автономную Карельскую Советскую Социалистическую Республику (АКССР). В политической перспективе АКССР виделась красным финнам форпостом мировой революции на Севере Европы. Имелось ввиду ее последующее включение в состав «Великой Красной Финляндии» и даже «Красной Скандинавии». Ну, разумеется, для этих целей был нужен особенный военный инструмент. Им и стала стрелковая бригада особого назначения (Осназ). В состав Карельской егерской бригады входили два стрелковых батальона (Петрозаводский и Олонецкий), артиллерийский дивизион, саперная рота и рота связи. Бригада являлась территориальной войсковой частью — солдаты проходили пятилетнюю службу по месту жительства путем постепенного прохождения военных сборов продолжительностью от восьми до двенадцати месяцев. В случае объявления мобилизации в состав бригады должны были войти еще два батальона (Заонежский и Вепсский). В июне 1932 года в связи с расформированием военного комиссариата АКССР управление бригады было пополнено мобилизационной и квартирной частями. Бригада была уникальным соединением! Мало того, что она в случае войны могла быть развернута в полнокровную дивизию (когда каждый батальон развертывался в полк). Весь личный состав формировался только из местных уроженцев, финнов и карелов: превосходно ходивших на лыжах, имевших богатый охотничий опыт, владеющих финским языком. У нас имелись сведения, что некоторые подразделения были оснащены финской военной формой и соответствующим вооружением…Командир бригады, комбриг Иосиф Кальман, кавалер трех(!) орденов Красного знамени, выпускник Академии имени Фрунзе, сражался с нами ещё в 1918 году, разгромив финские войска на Сулажгорских высотах…

— И что же стало с этой бригадой?

— Доблестные органы Ге-Пе-У сумели в 1935 году раскрыть так называемый «заговор финского Генштаба», в ходе ликвидации которого были получены неоспоримые улики участия в нем ВСЕХ командиров. Они все были осуждены и расстреляны… в том числе и пятеро наших разведчиков, которые служили в бригаде еще с двадцатых годов, и пожертвовали жизнью, чтобы дать чекистам НУЖНЫЕ показания. А зловещая бригада была расформирована…

— Скажи, Пааво, а где ты служил во время Великой войны? — немного помолчав, задал я нескромный вопрос.

— В прусском егерском батальоне! — ничтоже сумняшеся, с улыбкой отвечал мне Талвела. — При этом я носил чин штаб-ротмистра Отдельного Корпуса Жандармов… Я Империю не предавал! Это она предала меня…

… «Ну, как же не шпион?!» — с досадой подумал я.

… Между тем, синие сумерки призрачно наливались густой чернотой, будто в прозрачный и звонкий от морозца воздух, как в аквариум, медленно добавляли чернил. Все так же шелестел снег под полозьями саней, все так же побрякивала уздечка, все так же мерно шлепали по снегу лошадиные копыта…

Старый художник то пускал своего Сивку мелкой рысцой, то снова, словно задремав, сивый конек переходил на мерный шаг.

— Как ты думаешь, — спросил я своего нового командира. — что сейчас делают красные?

— Думаю, они сейчас стоят на этой же самой дороге, но километрах в восьмидесяти восточнее от нас! — задумчиво произнес Талвела. — Ночным маршам они не обучены, тем более, что 44-ая дивизия переброшена на наш театр военных действий прямо из степного Киевского Военного Округа, и с лесом не знакома. Представляешь, их выгружали из вагонов в том же самом виде, как грузили в Белой Церкви: у них ведь даже телогреек нет! Не говоря уж о тулупах…А один полк вообще одет в какие-то непонятные черные пиджаки. (Видимо, в лагерные бушлаты. Прим. Редактора) Наш человек на станции прибытия внимательно прислушался, о чем они там ругались: так вот, их должны были переодеть в пути. К нашему счастью, красные интенданты видимо, унаследовали все самые худшие черты интендантов старой армии! Так что наш противник идет в бой в брезентовых сапогах… (Точнее, в кирзовых, пошитых из многослойной хлопчатобумажной ткани, обработанной плёнкообразующими веществами. Названы так по месту первого производства, Кировскому обувному заводу (КирЗа), в 1936 году. Прим. Редактора). Так что, до красных нам еще ехать и…