Бином Ньютона, или Красные и Белые. Ленинградская сага - [55]

… Взглянув на реку, я увидел потрясшую меня картину: сразу по трем наплавным мостам, опиравшимся на огромные надувные лодки, на левый берег шли, и шли, и шли серые колонны красноармейцев, сначала сливаясь на той стороне в единый поток, а затем вновь, подобно приливной волне, растекаясь по серому полю. Исчезая в начинающемся мокром снеге, они, казалось, затопляли собой через сделанный нами пролом все, что лежало между нами и дальним сереющим лесом, острыми верхушками тонущего в сером небе…

А навстречу им, с того берега, на каких-то бревнышках, плотиках, обывательских полузатопленных лодочках (В течение дня большевики подвезли из Петербурга более 250 лодок, находившихся в частном владении. Прим. Переводчика) везли и везли сгоревший шлак войны: искалеченных, израненных, но еще живых бойцов.

«Так вот почему он был мокрый!» — подумал я, вспомнив давешнего бойца.

— Что же это?! — потрясенно прошептал Лацис. — Да на таком ветру… они же, мокрые, простудятся…

— Ерунда! — только махнул рукой услышавший его холеный подполковник. — Их же, симулянтов, в тыл везут! Там отогреются… А мои бойцы в бой идут, они сегодня под открытым небом ночевать будут. Им надо быть сухими…(Начальник штаба 469-того стрелкового полка, вводимого на глазах автора на плацдарм, п\п-к Семенов был при отходе полка ранен в ноги, оставлен своими подчиненными на поле боя и насмерть замерз. Прим. Переводчика).

Перейдя на бывший вражеский берег, (действительно не замочив ног) на каждом шагу мы встречали следы тяжелого, ожесточенного боя, который продолжал греметь и перекатываться, как недальний гром, где-то за ближним леском…

Вот сожженные нашими ручными огнеметами финские солдаты: их маленькие, словно детские фигурки скорчились, будто они собрались куда-то бежать…

Вот тесно лежит группа красноармейцев, как видно, угодившая под залп финских бомбометов (точнее, 81.4-мм минометов. Прим. Переводчика): воронок практически нет, только маленькие черные ямки с расходящимися веером следами разлета осколков, а снег — пушистый и белый, нетронутый сверху, внизу обильно подтек кровью…Так что за нами, с хлюпаньем проваливающимися в него по щиколотку, остаются глубокие кровавые следы.

Вот боец повис на проволочном заграждении: шипы глубоко вонзились в шинель, будто хищные когти, а на широко открытые голубые глаза медленно опускаются снежные хлопья…

Наконец, мы поднялись к проклятому ДОТу… Лацис, достав из кармана блестящий никелем молоточек, начал ожесточенно колотить по бетону, стараясь отколоть от него хоть кусочек:

— Vai debīls esi? Да что же это такое, в самом-то деле? Он вообще на кого работал?

— Кто работал? — не понял его я.

— Да директор наш… Мы тут во времена оны на паях основали с Linnoitustoimisto акционерное общество «Гранит»…

— Кто это мы? И с кем что основали? — устало и равнодушно продолжал спрашивать я.

— Мы, это натурально, НКВД, а наш деловой партнер — фортификационное управление Генерального Штаба Армии Финляндии…

После сегодняшнего меня уже ничего не удивляло…

— Зачем?

— Чтобы выиграть тендер на постройку финских укреплений.

— И как, выиграли и построили?

— А как Вы думаете? Работали практически себе в убыток! Как стахановцы! Вот, например, в ДОТ № 15 узла сопротивления Сумманкюля наша фирма во время заливки боевого покрытия вместо бетона засыпала метровый слой песка…(Подлинный случай. Обнаружился факт саботажа только в январе 1940 года, когда наши ребята в боевых условиях начали ремонт полуразрушенного сооружения. Прим. Переводчика) Но самое главное то, что мы составили подробнейший «Альбом укреплений Карельского перешейка», указав для каждого сооружения точное месторасположение, состав вооружения, приложив фотографии и даже в некоторых случаях детальнейшие планы…

— И где же эти альбомы?

— Где, где… В Караганде. Tas ir pizdec, šitā pateikt! (Зачем карты укреплений Карельского перешейка были вместо ЛенВО отправлены в Казахстан, можно только гадать. Прим. Переводчика) (Юсси, это же просто непереводимая игра слов на местном диалекте, как и фраза чекиста на латышском. Прим. Редактора)

… Обогнув спускающуюся уступом бетонную стену, покрашенную белой краской, Лацис потянул меня к двум амбразурам:

— Смотрите-ка! Они их броневыми плитами укрепили! Этого в проекте не было… Интересно, где их финны взяли? (На финском форту Ино, подло взорванном русскими в 1917 году. Прим. Переводчика) (Позволь, так ведь это же был их собственный форт? А собственник имеет право распорядиться своим имуществом по своему усмотрению! Это же аксиома! Собственность священна! Прим. Редактора)(Вот ведь клинический дурак. И эти люди нами правят… Прим. Переводчика) А вот сюда посмотрите-ка, будьте любезны… Видите, вот это трубы для выброса ручных гранат…

— Глупо! Если гранату можно выбросить наружу, то её так же можно забросить и внутрь.

— Как бы не так! если снаружи бросать гранату в эти трубы, то по специальным отводам она выкатится наружу прямо под ноги бросавшему! По идее. Ну, мы эту идею немного изменили… А вот, смотрите-ка, наверху бронекупол! А где второй? Тут еще один должен был быть… Неужели украли при строительстве? А деньги куда дели?