Билл, герой Галактики: На планете вампиров-зомби. На планете десяти тысяч баров. Последнее злополучное приключение - [22]

— Уже пробовал, — ответил Билл. — Не желает. Ему подавай только окру. С тех пор как обожрался пончиками, больше ничего кроме окры не ест.

— Я слышал! — завопил капитан Блайт.

— Ничего вы не слышали, — прорычал Мордобой.

— Лично я ничего не слышал, — вмешался Кристиансон. — Особенно про пончики. Будьте так добры, дайте мне бутерброд. Пожалуйста.

— Можете подобрать крошки после Ларри, — сказал Моу. — Он не может так есть, чтобы не насорить вокруг.

— Я кое о чем подумал, — сказал Кейн.

— Да? — отозвался Билл. — И что вы надумали?

— Ну, прежде всего, тут, видимо, происходит что-то странное.

— Рад, что вы это заметили, — сказал Билл. — Когда видишь две мумии, которые превратились в пыль, и еще одну, которая может превратиться в пыль в любую минуту, всякий догадается, что происходит что-то странное.

— Не только это, — сказал Кейн. — Но почему мы сейчас едим?

— Потому что проголодались, — ответила Рэмбетта.

— Я тоже проголодался, — продолжал Кейн. — Это само по себе странно. Будучи андроидом, я не запрограммирован на голод, если не считать случаев, когда у меня садятся аккумуляторы или надо залить масла.

— Может, надо малость заправиться электричеством? — предложил Мордобой.

— Нет, в этом пока нет необходимости, — ответил Кейн. — Мне кажется, здесь что-то влияет на наше поведение. Как иначе можно объяснить тот факт, что мы сидим здесь и едим, хотя нам угрожает смертельная опасность и рядом находятся мумии разной степени сохранности? Это просто нелогично.

— Что вы предлагаете? — спросил Билл.

— Ну, для начала возьму-ка я, пожалуй, еще бутерброд, — сказал Кейн, потянувшись к груде бутербродов на столе.

— В этом что-то есть, — заметила Рэмбетта, вгрызаясь в свиную отбивную. — Я не просто голодна — у меня появилось непреодолимое желание пойти бродить в одиночестве и совершить что-нибудь такое необыкновенное, невзирая на все эти опасности.

— И у меня тоже, — заявил Мордобой, взяв еще бутерброд. — Но меня всегда на что-нибудь такое тянет.

— Меня никогда ни на что такое не тянет, — сказала Киса, — но сейчас я чувствую, что тянет. Бродить одной в темноте, и чтобы за каждым углом прятались всякие ужасы. Для такой отъявленной трусихи, как я, это совершенно необычно. Не знаю, чем это вызвано.

— Может быть, тут что-то есть в пыли? — предположил Кейн, проведя по поверхности стола пальцем и внимательно разглядывая его. — Может быть, это вовсе не пыль, а споры, которые влияют на наше сознание?

— Споры? — переспросил Ларри, а может быть, Моу: они столько раз пересаживались за столом, что Билл опять запутался. — Что значит споры?

— Я так и знала, — простонала Киса, пытаясь стряхнуть невидимые споры со своего бутерброда. — На нас напали грибы-убийцы, и мы все погибнем!

— Ты уже третий раз за последние двадцать минут принимаешься каркать, Киса, — заметила Рэмбетта, не переставая жевать. — Что за панические настроения!

— Я должен изучить эти потенциальные споры в своей лаборатории, — сказал Кейн. — Но сначала я, пожалуй, поем еще немного, а потом поброжу один по этому странному месту.

— Кэрли, а почему бы вам с Ларри не попробовать включить пульт управления? — предложил Билл. — Может быть, в его памяти хранится вахтенный журнал, и мы из него узнаем, что тут случилось. Или, может быть, кто-нибудь здесь вел какие-нибудь записи.

— Хорошая мысль, — согласилась Рэмбетта. — Предлагаю разойтись и обыскать все самые дальние, темные и страшные уголки станции, пока не найдем чего-нибудь такого.

— Подождите! — возразила Киса.

— Чего ждать? — спросил Кейн. — Не хотите ли вы сказать, что боитесь бродить одна и шарить в самых темных и опасных углах?

— Нет, не в этом дело, — ответила Киса.

— А в чем? — спросила Рэмбетта.

— Я все еще хочу есть, — сказала Киса. — Передайте мне еще что-нибудь, пожалуйста.

Билл почувствовал, что больше не может проглотить ни кусочка, и встал из-за стола. Рыгай куда-то скрылся — должно быть, отправился на поиски окры. Билл наугад выбрал одну из дверей, открыл ее и оказался в длинном, темном коридоре. Хорошо запомнив урок, полученный от Кейна, он первым делом включил свет, но это почти не помогло: коридор все еще оставался темным и пугающим.

«Попробуем рассуждать логически, — подумал Билл. — Если бы я был дневником или чем-нибудь еще в этом роде, — где бы я лежал? Наверное, в каком-нибудь наводящем ужас углу, рядом с грибом-убийцей».

Новая ступня все больше беспокоила Билла. Она перестала увеличиваться в размерах, но становилась тяжелее и тяжелее, и Билл с большим трудом таскал ее за собой. Кожа на ней была некрасивого серого цвета и вся сморщенная. Такая ступня вполне годилась для слона, но не для солдата Империи, рвущегося в бой. На нее не влез бы ни один армейский ботинок. Впрочем, подошва у нее стала такая толстая, что вполне можно было обойтись и без обуви.

По полу коридора шли какие-то мокрые слизистые следы. Билл не мог понять: что это — ключ к разгадке тайны или просто свидетельство того, что здесь пробежал Рыгай, по обыкновению пуская слюни. Приоткрыв наугад какую-то дверь, Билл заглянул в комнату. Там сидела за столом еще одна высохшая мумия. Значит теперь не хватало только восьмерых.