Билет на Марс - [7]

— Так, значит, нет… — повторил Голощапов с явным огорчением.

Поднявшись, он внимательно просмотрел развешанные по стенам фотографии.

Геша встал вслед за ним и также внимательно начал рассматривать фотографии, хотя обозревал их каждый день. В этот момент он увидал их как-то по-иному, по-новому. Там, на старинных с сиреневым оттенком фотографиях, наклеенных на толстые картонки с золотым тиснением понизу, ему представлялся уже не старомодный, немного смешной и скучный человек в стоячем воротничке и с галстуком бабочкой, а был сфотографирован изыскатель, человек с твердым взглядом больших, по-видимому карих, глаз, высоким лбом и широким подбородком…

— А что это за титан? — спросил Гешка.

— Титан? — Голощапов обернулся и по-приятельски положил руку на плечо Гешки. — Титан, дорогой мой, это металл будущего, да и не только будущего, он и теперь уже крайне необходим промышленности, как хлеб человеку…

— А чем он так… — Гешка замолк, подбирая слово. — Чем он так знаменит?

— Титан прочен, как сталь, вдвое легче железа, тугоплавок — начинает плавиться при температуре в тысячу семьсот двадцать пять градусов; кроме того, он не поддается коррозии, то есть, ржавлению. Например, одно изделие из титана пролежало в морской воде пять лет, и ржавчина совершенно не тронула его.

— Ну и что?

— Как — что! — удивился Голощапов. — Эти свойства металла как раз необходимы для современных сверхзвуковых самолетов, обшивка которых раскаляется при трении о воздух. В атомных реакторах титан нужен… Да и в ракетных двигателях, что вывели спутники на орбиту, без титана, наверное, не обошлось…

— И в ракетах тоже? — с таким искренним изумлением воскликнул Гешка, что мама и Голощапов громко рассмеялись.

Мать рассказала о неукротимом Гешкином стремлении стать космонавтом, о неудачном запуске самодельной ракеты и даже об опытах с Громом.

— А я-то, грешным делом, подумал, что мне показалось, или, как говорят у нас на Урале, заблазнило мне: висит собака над землей и тявкает… А что это тебя так потянуло в космос?

— Неинтересно на Земле — новых стран уже не откроешь… Все животные, птицы изучены, описаны…

— Э-э, брат мой! — протянул Голощапов. — У себя на Земле мы еще полного порядка не навели, дел интересных и нужных тьма-тьмущая…

Голощапов возвратился к столу за своей полевой сумкой и задумался, а потом, сверкнув стеклами очков, повернулся к Гешке:

— Есть у меня предложение: поступай-ка, брат, на работу к нам… на один месяц в поисковую группу. Будешь участвовать с нами в разведке титано-магнетитовых руд, которую мы поведем на горе Караульной. Нам нужны рабочие-реечники. Рейки, вешки таскать, колышки-пикеты забивать. Работа не трудная, по твоим силам. Если есть у тебя желание и мама будет согласна — с душой приму…

Ему, Гешке, работать в поисковой группе? Его считают за взрослого и приглашают на работу? Он даже задохнулся от волнения. Конечно, он пойдет хоть сейчас, сию минуту.

Гешка, сам не зная для чего, застегнул все пуговицы старенькой своей рубашки и машинально пригладил непослушный мальчишеский вихор на голове, который всегда так нелепо торчал. Взглядом, полным немой просьбы, он посмотрел на мать. Она улыбнулась и сказала:

— Я не неволю. Хочешь — ступай поработай… Да справишься ли?

— Справлюсь, очень даже!

Голощапов расстегнул сумку и вынул из нее два листа бумаги, наполовину заполненные машинописным текстом. «Трудовое соглашение», — прочитал Гешка приметную надпись вверху листа.

Голощапов вытащил из кармана коричневую авторучку и, встряхнув ее, посмотрел на Гешку:

— Фамилия, имя и отчество?

— Геннадий Иванович Круглов! — выпалил одним духом Гешка.

— Ой, не так громко и пораздельнее.

Голощапов долго еще писал, что-то вычеркивал, подчеркивал. Потом расписался и предложил поставить подпись и Гешке. Тот написал сначала букву «Г», похожую на рыболовный крючок, а затем старательно вывел остальные, завернув на конце закорючку в виде свинячьего хвостика.

Голощапов причмокнул губами.

— М-м-да! Неказисто! Видать, что впервые на документах расписываешься!

— Впервые! — подтвердил Гешка. — А можно, чтоб и мой приятель Юлька работал?

Передавая Гешке один экземпляр трудового соглашения, начальник поисковой группы, словно между прочим, сказал:

— Зарплата твоя, Геннадий, будет триста рублей плюс девяносто процентов полевых… Ну, а насчет приятеля устроим.

— Так много! Триста! — удивился Гешка. — Мы с Юлькой будем и за половину работать!

Голощапов рассмеялся и, прощаясь, сказал:

— Думаю, что эти деньги вы отработаете! А очень жаль, что не удалось нам найти изыскательский отчет деда твоего… Жаль!

Голощапов ушел. И сейчас же над крышей Гешкиного дома замигал синий огонек — это Юлька вызывался к приятелю.

Когда запыхавшийся Юлька, с ломтем хлеба в руке, явился к Гешке, тот с ходу выпалил, что поступил рабочим в поисковую группу и Юльку устроил.

— Врешь! Сочиняешь! — усомнился Юлька, но, когда Гешка показал ему лист трудового соглашения, Юлька не выдержал и побежал домой.

Отец дважды выслушал торопливый, сбивчивый Юлькин рассказ. Поняв наконец в чем дело, он сказал:

— Заранее знаю: выгонят такого лодыря через день. Хочешь удостовериться — попробуй!