Билет на Лысую гору - [16]

Объектив скрытой камеры, попытавшийся крупным планом поймать медаль, внезапно заметался. Изображение дрогнуло, послышался короткий крик. Камера упала и лежала на боку, снимая ноги. Вскоре в кадре появилась рука, держащая за волосы отрубленную голову с большой бородавкой на носу.

– А ну-ка, улыбочку в кадр! Еще один оператор с Лысой Горы думал, что его спасет плащ-невидимка! – удовлетворенно произнес чей-то голос.

На объектив наступили сапогом. Все исчезло. Для скрытой камеры наступила вечная ночь.

На экране зудильника вновь появился Веня Вий. В его пухлой синеватой руке был зажат черный платок, которым он смахивал с закрытых век слезы, существующие лишь в его воображении.

– Смерть на работе! Как это трогает мозолистые сердца начальства! Теперь вы понимаете, что я имел в виду, говоря, что оператор вынужден был прервать съемку? Ах-ах! Это был мой лучший упырь. Отважный и совершенно безбашенный сотрудник. Безбашенный, увы, уже в буквальном смысле слова. К счастью, все, что было отснято, немедленно передавалось по телепатическим каналам в наш центр… А теперь, друзья мои, если вам интересно, Веня сообщит, чем закончился высший совет стражей мрака и что он решил. Первое: горбун Лигул теперь не только глава Канцелярии, но и временно исполняющий обязанности повелителя мрака. До сих пор эту должность номинально занимал Кводнон, который ныне окончательно выбыл из игры.

– Откуда он все это знает? – поинтересовался Мефодий.

– Кто-нибудь из комиссионеров, небось, прельстился. Маги неплохо платят за интересующие их сведения, – равнодушно сказала Улита.

– Чем платят? Деньгами? – спросил Чимоданов.

– При чем тут деньги? – ответила Улита с глубочайшим презрением.

Веня Вий на экране растиражированно-заученным жестом смахнул с манишки приставшую землю.

– Продолжаю! Скорость оподления Мефодия Буслаева признана мраком недостаточной. Наличие у него собственного – непроданного и незаложенного эйдоса – признано возмутительным. Решено назначить ему до совершеннолетия нового опекуна. Подозреваю, что им станет либо сам Лигул, либо кто-то, кого он назначит на эту должность. Старый опекун, мечник Арей, осужден и отправлен в ссылку в Нижний Тартар. На требование отдать меч Арей ответил отказом. В результате при его аресте освободился ряд вакансий в некоторых отделах мрака.

– Арей схвачен? – спросил Мефодий, не веря.

– Он зарубил трех стражей, но потом его все равно обезоружили! Видел бы ты, как он уходил! Лев, окруженный шавками! А они все прыгали и кричали: смерть ему! – всхлипывая, ответила Улита.

– Да, ловко все устроено! Лигул воспользовался гибелью Кводнона и присвоил власть до совершеннолетия Мефодия. Причем Мефодия Лигул будет воспитывать сам, или тот, кого он пошлет! – оценил Чимоданов, успевший вникнуть в основной расклад сил.

– Но почему Арея не казнили? – спросила Дафна. Ей были известны нравы темных стражей, очень далекие от сентиментальности.

– Лигул не посмел. Подозреваю, он слегка боится. Не сейчас, а на будущее, на всякий случай. Мало ли как все обернется! По этой же причине он сохранил мне жизнь и даже позволил покинуть Тартар. Вот уж чего не ожидала! – сказала Улита с презрением.

– Кого боится? – уточнила Даф.

Ведьма не ответила, лишь быстро скосила глаза на Мефодия. Дафна вздохнула. И угораздило же ее полюбить человека, которого боится даже начальник Канцелярии мрака! И не только полюбить, но связать с ним свои крылья и свою вечность.

Сильные удары сотрясли дверь приемной.

– Кто еще там? Мы никого не ждем! – сказала Ната с беспокойством.

Удары не стихали. Они не становились яростнее, а словно пакостнее. Так стучит тот, кто отлично знает, что его слышат и рано или поздно откроют. Это был стук хозяина положения.

– Впускать будем? – поинтересовалась Даф.

Улита медленно покачала головой.

– Нет.

– Почему?

– Если это лопухоид – его остановит руна. Если же нет – войдет и сам… – ведьма не договорила и махнула рукой.

Послышался звук открывшейся двери. Похоже, тому, кто стучал, надоело ждать у моря погоды.

– Нет, не лопухоид… – тихо сказала Даф, наблюдая, как спина Депресняка приобретает сходство с вопросительным знаком, а короткий кожистый нос прорезают три глубокие складки.

Улита молчала. Все, включая Депресняка и Зудуку, внимательно слушали, как внизу в приемной кто-то ходит шаркающей и разболтанной походкой. Вот он отодвигает стул, вот открывает дверь в кабинет Арея и походя заглядывает в него. Вот шаги приближаются к внутренней лестнице. Заскрипели расшатанные дубовые перила. Послышался булькающий кашель. Казалось, снизу по лестнице ползет что-то мерзкое, отвратное.

Первым, к удивлению Мефодия, сдали нервы не у Евгеши Мошкина, а у Чимоданова.

– Ты можешь начертить руну невидимости? Сделай что-нибудь! – шепнул он Дафне.

– Бесполезно. Он уже понял, что мы здесь, – заметила Даф.

– Кто же это?

– Подозреваю, что новый опекун нашего Мефочки! Легок на помине! – скрестив на груди руки, мрачно сказала Улита.

Глава 3 «Мальчик с саблей»

Ирка сидела на скамейке в том месте за Цветным, где московские бульвары круто забирают наверх, и думала, как ей распорядиться своим бессмертием. Скамейка была самая неудобная. Все доски, кроме двух, отсутствовали у нее напрочь, и Ирка все время проваливалась в дыру, стоило ей, забывшись, чуть откинуться назад.