Билет, который лопнул - [59]

«Понятно мальчики что я имею в виду? Настало время забыть. Забыть время. Так? Я был оно будет оно есть? Нет. Оно было и оно будет если вы его безропотно стерпите. Место где прошлое соприкасается с будущим находится именно там где вы ныне расселись на своих приросших ко времени задницах высиживая вирусные негативы для фотореальности планеты-картины. Отрывайте свои задницы, мальчики. Снимайтесь с этого места».

«Что этот тип говорит! Я тринадцать лет в поте лица лизал задницу кому попало лишь бы заполучить это место и теперь должен снова с него сниматься?»

«Мы все прослужили пятьсот тысяч лет добираясь до этого места. Так ничего и не вышло. Уверяю тебя мальчик мой больше ничего не записано. В этот поезд ты сел по ошибке».

«Вы с мексиканцем, ми-истер. Электрик с какого расстояния вы можете осветить свою Землю бумажной луной и всеми запалами?»

«Нью-Йорк, — сказал он, — абсолютно неприемлемые условия»…

«Его горящие металлические глаза одолели твой пистолет, Брэдли. Произошло это в том самом месте там ты дал себе волю. Ни ты ни Мартин никогда не создадите условий достойных его adios в страшной электрической боли. Ты хотел чужую индивидуальность за синюю световую блокаду? Моим грустным солдатам уже громко и отчетливо: «День Платежа! День Платежа! День Платежа!»

«Короче эти мятежные войска ворвались во временное Банки Красоты и раздали наши прелести хамам после чего возникли всевозможные жуткие конкурсы вроде конкурса на Самое Изящное Телодвижение так что тело лишь с трудом могло добраться до “Уолгринза” из-за скачущих вокруг педерастичных танцоров и на кого ни наткнешься все такие изящные что просто невыносимо вот мы и расхаживали ворча:

Скользи и спотыкайся

А споткнувшись падай

промелькнули подлинные джунгли. все мы нянюшки отыскивающие тихую гавань которая могла бы уцелеть после холокоста и холода касты как уж обернется дело по крайней мере в киоске исходит занудством какая-то гнусная старая сука но к тому времени как мы туда добираемся она уже “Милейшая Старая Цветочница”… А наши бывшие дружки из полиции спешно готовятся к “Дню Самого Добропорядочного Копа”. Бойня… грязная бойня… На “День Любезного Официанта” созвали непереносимую тучу поющих официантов с Понтинийских болот… А чем хуже “Самый Смышленый Клошар”? Быть может самым неприятным был Конкурс Доброжелательности который тотчас же вылился в приторный глоток тошнотворной дряни с примесью пота и обыватели потом еще две недели ею отблевывались. И это еще не все. В “День Соблазнительного Уличного Мальчишки” уличный мальчишка вышедший бесспорным победителем оттянул всех гомиков в трех галактиках и едва не лишился своего положения на службе… «Дайте мне хоть кусочек того мальчишки», — орали они курсируя повсюду и лязгая зубами как возбужденные акулы. Так вот каждый полустанок имел своего Чемпиона и победитель конкурса всегда был известен поскольку заключал в себе всех своих соперников внутри или снаружи как уж обернется дело… ШЛЁП… Победитель стоит на пустой арене… а День Финального Конкурса когда на огромной арене встретились все победители локализованных и специализированных конкурсов… едва ли хоть один из них нынче жив… всего один выстрел больше не потребовалось… Не спрашивайте кто победил ведь там меня не было».

«Это продолжалось до тех пор пока, народ не сообразил что профессиональный конкурс есть конкурс образов вроде конкурса “Мисс Америка” после чего как ни в чем не бывало начались незримые умозрительные конкурсы и победитель был известен поскольку когда конкурс заканчивался его попросту не было… Вы можете толковать его отсутствие как угодно точно в такой же связи как и до начала конкурса в котором он ретроактивно участия не принимал. Ну а самые умные хладнокровно выключали свет уходили в туннель фотовспышек и последних слов и вторичным негативом отпечатывались в сером рассвете подземки оставляя за собой сплошь вывернутые карманы… серые призраки пьяного сна… Отсутствующий Малый там отсутствовал. Место отмечено пустым турникетом… Так потеряйте интерес к моим словам. Потеряйте интерес к чьим бы то ни было словам… В начале было слово и слово было чушь собачья. Начальные слова появились во время жульничества алчущею притягательной силы… Да сэр, ребята, нелегко остановить эту старческую пишущую руку… скорее привычка чем просто употребление… Выписываю эти рецепты уже пятьсот тысяч лет и конечно очень не хотел бы ребята навязывать вам эту гибельную словесную привычку… Но разумеется мною движет врачебная этика а также… э-э… вмешательство Министерства здравоохранения… ничего нет больше… no mas[26]… Моя пишущая рука парализована… веет прахом из пустого рукава… выполняем свою работу и уходим… А вот и старый точильщик ножей в лимонно-желтом солнечном свете в лезвии ножа отражаются голубые глаза… кровь на белых ступенях набережной… послеполуденные тени в умирающих глазах… ах, всего хорошего ми-истер… Старым комедиантам это нелегко все старые номера отменяются… Очень нелегко без страха встретить последний балаган… Мы готовы в Лексингтоне собирать манатки. Сняться с этого места. Давно пора… Взорвавшееся солнце окружает мальчишку который заплатил. Вы-то и сбежались со всех разбитых улиц войны и смерти… по бесконечному пути фотовспышек искаженное лицо на горящей палубе. Прогибающейся горящей палубе взорвавшейся звезды».