Библия для всех. Курс 30 уроков. Том I. Ветхий Завет - [10]
• текстология — наука о рукописях, носителях текста;
• исагогика (от греч. глагола «вводить») — «введение» в толкование текста, дающее основную предварительную информацию: рассмотрение вопросов датировки конкретной книги, ее авторства, исторического контекста;
• экзегетика (от греч. глагола «выводить», «излагать», «рассказывать»[26]) — собственно толкование текста во всем его многообразии. Толкователей Библии часто называют «экзегетами».
В европейской науке в XVIII и особенно XIX веках господствовали либерально-критические тенденции — высказывались сомнения в целостности библейских книг, в предполагаемом авторстве и датировке, формулировались разнообразные гипотезы. Какие-то из тех гипотез были явно натянутыми и чересчур искусственными, но другие возникли на основе глубокого проникновения в библейский текст и до сих пор не утратили свою значимость[27].
В XX веке в западной христианской традиции появилось гораздо больше исследователей консервативного направления, изучающих Библию не только с позиций «беспристрастного» ученого, но с позиций верующего человека, христианина. К числу таких библеистов можно отнести и ярких русских православных богословов[28]. И до настоящего момента процесс глубокого изучения Библии продолжается: каждый год выходит множество книг и статей, посвященных интерпретации того или иного библейского отрывка, стиха или понятия. Благодаря деятельности ученых-библеистов были наработаны обширные знания, позволившие обогатить понимание Библии, в первую очередь в отношении истории, филологии, археологии, социологии. Задача православных экзегетов — обращаться к достижениям современной библейской науки и осмыслять их, принимать ценное, но не брать на веру излишне «смелые» и необоснованные гипотезы[29]. Именно таков был подход русских дореволюционных православных ученых — они уделяли большое внимание анализу современных им научных исследований, при этом активно использовали толкования авторитетных отцов Церкви, выявляя их непреходящий нравственный и богословский смысл.
Итак, представляется, что наилучшим путем является синтез Предания христианской Церкви[30] с современными исследованиями библейской науки. Поистине, Библия есть неисчерпаемая книга, и между разными методами ее толкования нет противоречия — они не исключают друг друга, а дополняют. В связи с этим можно привести яркое высказывание немецкого гения Иоганна Вольфганга фон Гете: «Я убежден, что чем больше будут понимать Библию, тем прекраснее она будет казаться».
Вопросы к уроку
1) Что означает слово «библия»? Чем именно Библия отличается от всех остальных литературных произведений?
2) Как можно сформулировать учение о богодухновенности Библии?
3) На какие две части разделяется Библия? Каково происхождение слово «завет»? Где впервые прозвучали слова «Ветхий» и «Новый» Завет?
4) Как можно определить понятие «канонический»? На какие разделы делятся ветхозаветные книги? Охарактеризуйте основные методы толкования Библии.
5) Сформулируйте, как связаны между собой книги Ветхого и Нового Заветов. Почему христианство утверждает, что книги двух Заветов невозможно полноценно понять изолированно?
Урок 1. Книга Бытия (Быт 1–11): праистория человечества
«В начале сотворил Бог небо и землю…» — это первые слова Библии. Первая книга Пятикнижия Моисеева — Бытие — называется так, поскольку в ней дается описание возникновения и становления мироздания (ср. «вот происхождение неба и земли», Быт 2:4), и изображаются отдельные яркие картины истории первого человечества. Согласно традиционной версии, это откровение о первоначалах мира было передано Богом пророку Моисею. Общемировой праистории посвящены главы Быт 1–11. В главах Быт 12–50 содержится вторая часть книги, где описывается, как Бог открывает Себя одному человеку — Аврааму — и его потомкам, и заключает с ними союз-завет.
Библейский рассказ о сотворении мира (Быт 1–2)
Шесть дней творения
Начало творения мира
«В начале сотворил Бог небо и землю»[31] — каждое слово этой фразы имеет важные смысловые особенности. Под «небом» и «землей» толкователи обычно понимают обобщенные категории — «дух» и «материю», или же связывают «небо» с ангельским миром[32]. Упомянутое «начало» (евр. «береши́т») указывает не просто на последовательность во времени, но, скорее, дает понять, что само время также было сотворено Богом, пребывающим в вечности[33]. В значении «сотворил»[34] в еврейском тексте используется глагол «барá», который в Библии никогда не употребляется по отношению к человеческим действиям[35]. Комментаторы заключают, что это слово соотносится только с действием Бога и в Быт 1 означает создание всецело нового, подобного чему еще не существовало. Эта мысль еще более определенно выражена в одной из поздних ветхозаветных книг: «Все сотворил Бог из ничего» (2 Мак 7:28). Слова «из ничего» подчеркивают, что Бог совершенно отличен от творимого Им мира, Он несоизмеримо выше всего сотворенного. В еврейском оригинале слово «Бог» употреблено во множественном числе (Элохи мотед. ч. Элоáх)[36], но сказуемое при этом везде стоит в единственном числе. Очевидно, что никакого многобожия здесь не предполагается. Возможно, множественное число подчеркивает безграничность бытия Бога (ср. «небо» и «небеса») или употребляется как «множественное возвеличивания», подобное вежливой форме обращения в современном языке
Настоящая книга представляет собой систематическое изложение Библии, предназначенное для широкого круга читателей. В первом томе даются основные сведения обо всех книгах Ветхого Завета, во втором томе — обо всех книгах Нового Завета. Задача автора — познакомить с библейским повествованием в его глубине и многообразии, дать представление об исследованиях и толкованиях библейского текста. Научно-популярный жанр изложения, доступный язык, четкая структура делают книгу незаменимым учебным пособием для изучающих Библию, а также всех интересующихся.
Монография кандидата богословия В. А. Андросовой посвящена исследованию одной из наиболее таинственных и многоплановых книг Библии – Откровения Иоанна Богослова (Апокалипсиса). В повествовании Апокалипсиса особую роль играют образы т. н. «небесных книг», которые пребывают на небесах у Бога и связаны с жизнью и судьбами людей. Наиболее значима книга, «запечатанная семью печатями»: именно со снятия Христом печатей начинают разворачиваться картины видений, поражающих воображение читателей Апокалипсиса. Эсхатологический суд Божий совершается через раскрытие книг, где записаны все дела людей; также раскрывается «книга жизни», в которой пребывают имена наследующих вечную жизнь.
Настоящая книга посвящена исследованию и толкованию текста Апокалипсиса / Откровения Иоанна Богослова, последней книги Библии. Автор-библеист помогает читателям выйти за рамки негативных стереотипов об Апокалипсисе как об «описании катастроф и конца света» и предлагает увидеть Апокалипсис как органическую часть Библии, несущую читателям светлое новозаветное провозвестие об Иисусе Христе и об историческом пути христианской Церкви. В книге дается полноценный анализ всех глав Апокалипсиса и последовательно обосновывается ключевой тезис – «Апокалипсис есть книга надежды».
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.