Библия без цензуры Ключ к самым загадочным текстам Ветхого Завета - [42]
Однако следует признать, что подобные рассуждения о решениях и поступках вряд ли приходили в голову членам народа Божьего в древности. Но вправе ли мы этого от них ожидать? Для того чтобы понимать обеты и заповеди в свете любви, справедливости и милосердия, нужен иной уровень зрелости, которого Израиль тогда еще не достиг. Главы 19–21 Книги Судей показывают, что народ уже начал понимать, что поспешные клятвы приводят к печальным последствиям, но еще не нашел ответа на вопрос, как избежать этих последствий, сохраняя верность Богу. Так что израильтяне решили обойти свой обет с помощью похищения девушек, танцующих в винограднике. Более разумный подход к нравственным вопросам появился у них позднее. Вспомним известные слова из Нового Завета: «Когда я был младенцем, то по–младенчески говорил, по–младенчески мыслил, по–младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое» (1 Кор 13:11). В каком–то смысле древний Израиль оставался маленьким ребенком, о чем свидетельствуют многие места Ветхого Завета. Любопытно посмотреть, как этот образ обыгрывают глубокие слова пророка Осии:
Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего.
Звали их, а они уходили прочь от лица их:
приносили жертву Ваалам и кадили истуканам.
Я Сам приучал Ефрема ходить,
носил его на руках Своих,
а они не сознавали, что Я врачевал их.
Узами человеческими влек Я их, узами любви,
и был для них как бы поднимающий ярмо с челюстей их,
и ласково подкладывал пищу им
(Ос 11:1–4).
При «возвышенном пути» понимания Ветхого Завета легко упустить из вида эту «детскость» древнего Израиля. В истории христианства это приводило к двум разным, но в равной степени плачевным последствиям. Некоторые христиане отказывались видеть в Ветхом Завете Слово Божье из–за того, что древнее откровение Бога не соответствует нашим «высоким» стандартам. Другие же оправдывали свои варварские обычаи и неразумное поведение, ссылаясь на Ветхий Завет. Так, в XIX веке к нему обращались, желая защитить рабовладение, а в двадцатом — чтобы оправдать идею мужского превосходства.
4. Herem (заклятие)
Если даже вы не знаете еврейского слова herem, вы читали об этом обычае в Суд 19–21 и, вероятно, он вас должен был возмутить. Это слово нелегко перевести на современные языки, что усугубляет наше непонимание, поскольку и существительное, и глагольные формы этого слова встречаются в Ветхом Завете довольно часто. С этим обычаем в Суд 19–21 прямо связана клятва истребить всех израильтян, которые не пойдут войной на Вениамина. И когда Израиль посылает воинов в Иавис Галаадский, они должны «предать заклятию», то есть истребить, всех, за исключением девственниц (Суд 21:11). Слово «предать заклятию» отражает использование глагольной формы слова herem, в случае же Ахана мы можем видеть употребление существительного, когда тот «взял из заклятого» после покорения Иерихона (Ис Нав 7:1). Если мы прочтем то место, где Иисус Навин дает указания воинам относительно Иерихона (Ис Нав 6: 15–21), мы можем лучше понять, как используется это существительное и глагольные формы. Если сказать кратко, herem представляет собой священный обет, по которому нечто обречено на полное уничтожение, и очень часто речь здесь идет обо всем городе.
Если принесен обет заклятия, некоторые вещи или некоторых людей можно не уничтожать в том случае, если их можно «посвятить» для какого–то особого употребления. Так, Иисус Навин объявил, что все золото и серебро Иерихона, а также медные и железные сосуды нужно сохранить для священного употребления: они «войдут в сокровищницу Яхве» (Ис Нав 6:19). Девственницы Иависа Галаадского, о которых говорится в Суд 21, «посвящены» делу продолжения рода сынов Вениаминовых, но все остальные жители города, включая замужних женщин и детей, были истреблены мечом (см. Суд 21:10). Но по своему произволу нельзя «посвящать» вещи или людей для особого употребления, что ясно показывает трагическая история победы Саула над Амаликом. Саул получил повеление «предать заклятию» амаликитян (1 Цар 15:18), но Саул не выполнил этого указания, не слишком убедительно объясняя свою ошибку Тем, что он оставил самый лучший скот для жертвоприношений Яхве (1 Цар 15:21). Как показывают предыдущие примеры, могут существовать исключения из правил
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
Это одна из тех редких книг, которым одновременно присущи увлекательность и научная глубина, выдержанность классической библейской критики и смелость в рассмотрении запретных для многих тем. Кем и в каком мире была создана Библия? Были ли авторы современниками описываемых событий? Были ли среди них женщины? Как связаны реальная история и библейские рассказы? Зачем была написана Библия?Одна из самых ярких попыток понять Ветхий Завет в наше время.The Independent (Лондон)Книга увлекательна и легко читается, — настоящее событие.