Библиотека мировой литературы для детей, т. 39 - [247]

В 1845 году, уже без всякого согласия Мексики, Техас был принят в состав Соединенных Штатов. Мексика сделала отчаянную попытку вернуть потерянное, и началась война, участником которой и оказался Майн Рид.

События во «Всаднике без головы» совершаются уже после войны, но последствия ее чувствуются в романе на каждом шагу. Прежде всего в настороженном отношении людей друг к другу — в любом встречном можно найти вчерашнего врага, тем более что, помимо вражды с Мексикой, американцы сталкивались и между собой. Сверх всего в те же противоречия вклинивались еще и англичане. Собственно, из-за этой запутанной вражды, проходившей не только по государственным границам, но и через людские сердца, вражды, которая сталкивала армии и разрывала семьи, разыгрывается кровавая история, описанная в романе.

Если мы присмотримся к действующим лицам, то увидим, что свое сочувствие и неприязнь сам Майн Рид распределяет между ними не без политических соображений. Вот старый Пойндекстер, плантатор, один из новых хозяев Техаса. Имя его напоминает о реальном лице — Джоэль Пойнсетт, первый американский посол в Мексике. И это созвучие имен, конечно, не случайно. Вместе с Майн Ридом мы разделяем неприязнь к человеку, который обогатился за счет невольничьего труда. В то же время надо учесть, что и плантатором, и вообще малопривлекательной фигурой автор сделал этого персонажа потому, что люди, подобные вымышленному Пойндекстеру и реальному Пойнсетту, проводили политику, которая расходилась с интересами английскими.

Кто, как не англичане, среди других поселенцев активно обживали Северную Америку, и британские власти поддерживали их энтузиазм, когда это были одиночки, подобные охотнику Зебу Стумпу и самому Майн Риду, который был и оставался подданным британской короны. Другое дело Пойнсетт или Пойндекстер — платить дань «старым хозяевам», англичанам, они были не намерены, они старались о своей собственной выгоде.

Но, как мы уже видели, старый Пойндекстер — это еще человек известных убеждений. Пусть не по праву, но он хотя бы мнит себя «отцом невольников» и «хозяином страны». А вот племянник его капитан Кассий Колхаун — это уж просто перекати-поле, мелкий эгоист, наемник, который будет на стороне того, кто платит. На таких «капитанов» Майн Рид, получивший тот же чин, только не за «победы» за карточным столом, насмотрелся в мексиканской войне. Именно такого вояку, вроде Колхауна, вызвал Майн Рид на дуэль и заставил принести извинение.

Дочь старого Пойндекстера, красавица Луиза, креолка, полуфранцуженка или полуиспанка, хотя сам Пойндекстер — это подчеркивает Майн Рид — не креол. Такие детали очень важны, потому что американская нация только складывалась в то время, и то, что разделяло государства и народы, проявлялось и в пределах семьи.

Охотник Зеб Стумп пришел в литературу следом за Натти Бумпо, знаменитым Кожаным Чулком, следопытом из романов выдающегося американского писателя Фенимора Купера. Но Майн Рид таких людей узнал не из книг.

А Морис-мустангер, напротив, одно из первых таких лиц, которые со временем составят целую «ковбойскую» литературу, а затем и кино. Правда, во многих книгах и фильмах главным признаком ковбоя окажется кольт за поясом. Для Майн Рида это прежде всего труженик.

У Зеба Стумпа или Мориса-мустангера единственным средством в борьбе за удачу служит их собственное мужество, а также умение владеть лассо или ружьем. Сила Кассия Колхауна и старого Пойндекстера — наемные руки, деньги. Личная доблесть против предпринимательской инициативы — нужно ли еще спрашивать, на чьей стороне Майн Рид? Однако и он не утаивает того, что видел своими глазами: у таких доблестных одиночек, как Морис или Зеб Стумп, в Техасе нет будущего, они тоже отходят в область преданий.

Д. Урнов

Р. Л. Стивенсон

«ОСТРОВ СОКРОВИЩ»

«Остров сокровищ» — это, как вы уже знаете, пираты. Промысел хотя и почтенный по возрасту, но, прямо надо сказать, нечистый. Время действия своей книги Стивенсон пометил приблизительно — восемнадцатый век, в ту пору пиратов уже преследовали по закону, а некогда, лет на сто раньше, у тех же англичан морской разбой входил в государственную политику. Тогда морских разбойников называли «соколами», их подвиги были овеяны славой как свершения во имя общего блага. Морские соколы сумели справиться с испанской Непобедимой армадой — огромным флотом, состоявшим из тяжелых кораблей. Они же совершали дерзкие плавания через океан в Новый Свет и вокруг света. А кто шел на поиски Эльдорадо, страны золота, как не эти смельчаки и джентльмены удачи? Ведь ни морских границ, ни законов твердых установлено еще не было.

Однако ширились горизонты, развивалась морская торговля. В море требовалось навести порядок хотя бы затем, чтобы оградить от нападения собственные корабли. Тогда появилось целое племя «приватеров» — частных предпринимателей, выходивших в море для борьбы с пиратами-чужестранцами. Но в море кто же там разберет, где свои и где чужие? Надзиратели за порядком очень часто сами пиратствовали.

Одни уходили в пираты по несчастью, другие по убеждению, считая это верным способом наживы. Многие смотрели на пиратство в самом деле как на промысел, такое же дело, как и любое другое. А кое-кто из пленников, попадая к пиратам не по своей воле, постепенно входил во вкус вольной жизни. Плотнику, а также врачу под черным флагом был просто почет. Самые кровожадные головорезы не трогали тех, кто умел орудовать молотком, пилой или же знал толк в разных снадобьях. Проливая чужую кровь, пираты заботливо оберегали того, кто при надобности им самим мог кровь пустить. «Плотник и доктор, шаг в сторону, остальных за борт!» — такие приказы раздавались нередко после захвата судов пиратами.