Библиотечное дело. Избы-читальни. Клубные учреждении. Музеи - [5]

Как обстояло у нас дело до революции? В стране были богатые книгохранилища у частных лиц, были богатые библиотеки при отдельных учреждениях, доступные сравнительно небольшому кругу лиц, было много частных платных библиотек, были городские народные библиотеки с известным подбором книг, сравнительно бедные; в деревнях были богатые помещичьи библиотеки, жалкие пришкольные библиотеки и библиотеки Общества разумных развлечений.

Октябрьская революция, выдвинув на первое место вопрос о коллективизме, тем самым поставила особенно наглядно вопрос о библиотеках и в первую очередь вопрос о перераспределении книжных богатств. Их надо было перераспределить так, чтобы каждый гражданин имел доступ к любой книге.

Были произведены массовые реквизиции помещичьих библиотек, потом библиотек разных бывших учреждений (земских управ и т. п.), больших библиотек частных лиц и т. п. Эта реквизиция шла стихийно. Книги были разобраны и распределены между различными библиотеками. Делалось это не всегда умело, но в большинстве случаев добросовестно. Большинством этих книг воспользовался город. Обогатились значительно губернские библиотеки, пополнены были реквизированными книгами библиотеки уездные, созданы в уездных городах вновь целые очень приличные библиотеки (до сих пор во многих уездных городах вовсе не было библиотек). Большинство библиотек переведено на десятичную систему, и вообще библиотеки в городах стали на более высокую ступень техники.

Что касается деревни, то она получила лишь крохи от реквизированных книжных богатств. В большинстве мест, пожалуй, лучшая часть помещичьих библиотек была переведена в города. Да и то сказать, девяносто девять сотых состава помещичьих библиотек было совершенно не нужно деревне: иностранная литература[3], своды не действующих теперь законов, так далеких от того, что интересует теперь крестьянские массы, потерявшие всякое значение исторические сочинения и т. п. Приходилось выбирать для деревни лишь немногое из старых помещичьих книжных богатств; не везде делалось это умело, не всегда выбиралось то, что нужно. Старые пришкольные библиотеки и Общества разумных развлечений пришлось пересмотреть и очистить их от массы книг прямо вредных — религиозных, монархических, лубочных. Диаграммы некоторых уездов об общем числе книг библиотек уезда за 1917, 1918 и 1910 гг. крайне характерны. Они показывают, что в начале и середине 1918 г. общее число томов довольно сильно понижается и только в конце 1918 и 1919 гг. повышается против 1917 г. более чем вдвое. Это указывает на процесс очищения библиотек от негодного хлама и затем на пополнение их закупленными книгами. Сейчас в деревню попадает довольно много брошюрной литературы, но значительная часть ее, несмотря на свой брошюрный вид, совершенно непригодна для деревни.

В деревне за 1918 г. устраивалось много изб-читален, снабженных этой литературой и газетами. Иногда в уезде устраивалось до 500 изб-читален. Но многие из них без притока новых книг очень скоро разваливались.

Судьба изб-читален еще раз показала, что нельзя задаваться утопией: в каждой деревне создать особую основательную библиотеку, — а надо организовать сеть, или, вернее, цепь, библиотек районных, волостных или сельских библиотечных станций; для передвижных библиотек таковыми являются избы-читальни и культурно-просветительные кружки. Все звенья этой цепи должны быть тесно прилажены друг к другу. Такую сеть уже пытаются создать, а кое-где уже и создали уездные отделы народного образования.

Мы говорили до сих пор о направлении деятельности отделов народного образования. Надо сказать, что на пути планомерной деятельности отделов стояло немало препятствий. Препятствием была темнота крестьян, у которых часто отсутствовало само понятие «библиотека» и которые растаскивали книги по избам и' разбирали их в частную собственность.

Препятствием были реквизиции других ведомств, реквизировавших книги, предназначенные для сети. Чаще всего реквизициями занималось военное ведомство, и возились книги на фронт, где они часто гибли, бросались и пр. С другой стороны, военное ведомство бралось за работу по библиотечному делу среди местного населения и рассматривало устройство изб-читален, к сожалению, не связывая их ни с районными, ни с волостными библиотеками (которые, конечно, не везде были, а там, где были, не всегда были на высоте задачи). Эта не зависимая от ведомства народного просвещения работа Военного комиссариата, хотя и, бесспорно, полезная, иллюстрирует очень ярко полную несогласованность просветительной работы различных ведомств.

Возьмем Москву как особо яркий пример. В Москве наряду с библиотеками, находящимися в ведении отделов народного образования, существует целая сеть библиотек военного ведомства, гражданской кооперации, кооперации рабочей, существуют библиотеки профессиональных союзов, фабричные библиотеки, библиотеки при клубах, при народных домах и т. п. Каждый комиссариат, каждое учреждение заводит свои особые библиотеки. Вместо объединения всех усилий ведется работа вразброд, необъединенная. Нет разницы ни в подборе книг, ни в направлении работы, но часто наблюдается полное непонимание интересов целого, неумение пользоваться общими библиотеками, желание создать особую, свою собственную непременно, библиотеку, доступную лишь для особого разряда лиц. Никто и знать не хочет о планомерном распределении книг между всем населением, и каждый заботится о своей лишь колокольне.