Библиотечная олимпиада мистера Лимончелло - [22]

Он сбросил летную сбрую, и крылья взмыли под потолок.

– Ух ты! Почти так же здорово, как садиться на Луну. Почти. Итак, олимпийцы, ваша первая на сегодня задача – отправить мысль в полет. Это несложно, вы же в библиотеке.

– Которую пока еще не сровняли с землей! – воскликнула миссис Гоз, мерцающая голограмма которой все еще виднелась за центральным столом.

– Да. Благодарю вас, Лонни. – Мистер Лимончелло поднял авиаторские очки на лоб. – Доктор Зинченко, будьте любезны принять руководство на себя. А я пойду соберу наших уважаемых членов жюри.

– Конечно. – И доктор З. мгновенно возникла за центральным столом, будто черт из табакерки. Миссис Гоз растаяла.

– Удивите меня! – воскликнул мистер Лимончелло на бегу, достиг стеллажей с художественной литературой и нырнул в очередной потайной ход между разъехавшимися в стороны полками.

– Итак, – сказала доктор Зинченко, – на своем столе каждая команда найдет лист бумаги размером двести десять на двести девяносто семь миллиметров, стандартную скрепку для бумаги, семь с половиной сантиметров скотча, пластиковую емкость с небольшим количеством клея и степлер с тремя скобками.

Кайл и его друзья поглядели на свой стол. Перечисленные доктором З. предметы были аккуратно выложены в ряд.

– Победит та команда, самолет которой продержится в воздухе дольше всех. В случае, если баллы будут равны, уважаемые члены жюри имеют право присуждать дополнительные баллы за стиль и, как говорят авиаторы, кураж.

Марджори Мулдауэр, стоявшая со своей командой со Среднего Запада, сразу же подняла руку и сердито ею затрясла.

– Да? У вас есть вопросы?

– Всего один, – сказала Марджори, скрестив руки на груди. – Какое отношение имеют бумажные самолетики к изучению науки о библиотеках?

– О, еще какое, – ответила доктор Зинченко. – Вы должны будете представить свои самолеты через три часа, в тринадцать ноль-ноль. Имеющееся у вас время, а также обширные ресурсы библиотеки вы можете использовать для того, чтобы произвести все необходимые предварительные исследования. Ну а можете не использовать. Как всегда – решать вам.

Глава 22

Все без исключения олимпийцы собрались в комнате номер 700 («прикладное и художественное творчество» по классификации Дьюи) на втором этаже.

Игроки мчались по лестнице наперегонки. Каждому хотелось первым схватить книгу Джона Коллинза «Самолеты из бумаги». Номер книги был известен – 745.592.

К счастью, в библиотеке Лимончелло нашлось восемь экземпляров.

– Ну, давайте! – прошептал Мигель, когда команда, завладев книжкой, сгрудилась в укромном уголке под баскетбольной корзиной, где их никто не мог подслушать. – Вон, все это читают.

– Правильно, – сказала Сьерра. – Потому что в этой книге куча разных моделей бумажных самолетиков.

– Но если мы все сделаем по книге, – проговорил Кайл, – то самолет у нас будет как у всех?

– Вот бы сюда моего папу, – сказала Акими.

– Зачем? – не понял Мигель.

– Ну, не папу, а вообще человека, у которого голова работает как у архитектора и инженера сразу.

Мигель хлопнул себя по лбу. У него появилась идея.

– Авиационно-космическое моделирование! – прошептал он.

– 629,1, – добавила Сьерра.

– А? – не поняла уже Акими.

– Извини. Это «авиационно-космическое моделирование» по десятичной системе Дьюи.

– А, ну да. Я знала, но забыла.

– Это в соседней комнате, – сказал Кайл, поглядев на других игроков. Те кучками сгрудились вокруг столов и листали книги про бумажные самолетики. – За мной, ребята.

Он громко захлопнул книгу про самолетики.

– Так, все ясно. Пошли. Значит, так, сначала складываем, потом крепим скрепку.

– И клей не забудь, – сказала Акими. – У нас же там клей есть, пригодится.

И команда не спеша вышла из комнаты номер 700. Мигель беззаботно насвистывал. Сьерра напевала себе под нос.

На них почти не обратили внимания – все были слишком заняты выбором модели самолетика.

Комната под номером 600, куда проскользнули Кайл, Акими, Мигель и Сьерра, была пуста. Под номером 600 хранились книги о технике и прикладных науках, поэтому команде пришлось миновать несколько анимированных экспонатов и диорам, показывающих изобретения, а также экспозицию, посвященную промышленным газам, которая была снабжена патентованным нюховизором мистера Лимончелло и воняла тухлыми яйцами.

– Прекрасно, – проворчала Акими. – Вот обязательно надо, чтоб именно сегодня было про серу.

Завернув за стеллаж с номерами 629–632, они увидели перед собой голограмму, изображавшую лысого человека с пышными усами, который сидел за столом. Человек был одет в строгий костюм с жилеткой и вертел в пальцах миниатюрную ракету.

– Кажется, это Роберт Годдард, – сказала Акими. – Папа мне про него рассказывал. Годдард изобрел первую ракету на жидком топливе.

– Я его видел на старой почтовой марке, – сказал Мигель.

Друзья ответили непонимающими взглядами.

– А что? Марки собирать очень интересно.

– На самом деле, Роберт Годдард – ученый, он занимался ракетами, – сказала Акими. – Может быть, он поможет нам сделать самолет получше.

Друзья подошли ближе к столу, за которым сидела голограмма. Стол был металлический, настоящий.

– Привет, – сказала голограмма, – меня зовут Роберт. Можно Боб. Я проектирую и строю самолеты и космические корабли. Когда мне было столько, сколько вам, я считался ботаном. А сейчас мой портрет печатают на почтовых марках.