Библиотечка журнала «Советская милиция» 6(24), 1983 - [3]
Вскоре машина свернула на узкую улицу с высокими старинными домами. Алик глянул по сторонам, попросил шофера ехать помедленней.
— Стой! По-моему, здесь!
Они расплатились и вышли из автомобиля.
— Вот этот дом! Шестой этаж.
Они вбежали в подъезд, чуть не сбив женщину, подметавшую площадку. Извинившись, Алик устремился наверх. Сергеи за ним. На третьем этаже навстречу им попался солидный пожилой мужчина с аккуратной бородкой.
— Так это же он! — вдруг спохватился Алик, когда они поднялись еще на этаж. — Темно тут после улицы, я его сразу не узнал.
Они ринулись вниз.
— Федор Борисович! Подождите!
Мужчина, стоявший с газетой в руке возле почтовых ящиков, посмотрел поверх очков в их сторону и удивленно вымолвил:
— Алик! Какими судьбами?
— К вам, Федор Борисович!
— Потом, потом, по дороге расскажешь. — Поднеся палец к губам, мужчина показал глазами в сторону уборщицы. Затем окликнул ее: — Полина!
— Чего, Федор Борисович? — Женщина перестала мести, выпрямилась.
— Полина, у меня к тебе просьба. Я дома буду в семь. Ты не уберешься в квартире к моему возвращению?
— Для вас с большим удовольствием.
— Тогда держи. — Федор Борисович покопался в кармане, достал связку ключей и, сняв с колечка один, передал ей, приложив к нему три рубля.
— Не беспокойтесь. — Уборщица опустила ключ и деньги в передник.
На улице Федор Борисович глянул на Алика.
— С чем пришел?
— Камешек надо оценить. Будь здоров камешек!
— Ну, ну, посмотрим.
Обогнув здание, они пересекли скверик, выбрали дальнюю лавочку.
Алик достал камень, и Сергей заметил, как задрожали пальцы Федора Борисовича, когда он увидел бриллиант. Правая рука словно автоматически опустилась в карман, извлекла маленькую сильную лупу в перламутровой оправе.
Наконец Федор Борисович оторвался от лупы и с минуту молча любовался изумительными световыми переливами. Потом медленно повернулся к Сергею.
— Ваш камень?
Сергей замялся, не зная, что ответить. Но Федор Борисович, видно, понял без слов.
— Жаль. Были бы богатым человеком. — Он откинулся на спинку скамейки. — Это, ребята, индийский бриллиант чистейшей воды. Похоже, с калькуттских алмазных копей. Он когда-то составлял единое целое с крупным бриллиантом не менее девяносто карат, но, к сожалению, был расколот по плоскости спайности…
— Сколько же он стоит? — нетерпеливо поинтересовался Алик.
— Не буду играть с вами в темную. Продайте камень мне. Учитывая дефект, плачу не очень много, но… двадцать пять тысяч дам. Десять хоть сию минуту. — Толстые пальцы ювелира, украшенные массивным золотым перстнем, извлекли кожаный бумажник, и Сергеи увидел в одном из отделений пачку сторублевых купюр в банковской упаковке. Остальные вечером.
Названная сумма, видно, так огорошила Алика, что он стал заикаться.
— Н-н-нет, н-не могу.
Сергей растерянно смотрел на ювелира. Только сейчас он почувствовал всю безмерность своей глупости. Ведь он не заплатил за камень ни копейки. Алик вообще может не взять в долю и будет прав.
— Решайте. — Федор Борисович достал сигареты, закурил. — Надумаете — приходите ко мне. Квартира сорок вторая. Деньги тут же из рук в руки. Я не прощаюсь. — Ювелир поднялся и, сутулясь, пошел по дорожке.
Взрыв произошел сразу же, как только Федор Борисович скрылся за углом. Сергей толкнул Алика в плечо:
— Какого черта ты не продал? Поделили бы деньги, немца побоку…
— А ты чего? — зло сказал Алик. — Ты хоть червонец дал на дело, чтоб делить? Немца побоку!.. Ты вспомни, паспорт у него чей остался? Скупердяй чертов! Видите ли, денег у него нет. А машину на что собирался купить? Не пожалел бы трех тысяч, и бриллиант, будь здоров, наш был бы…
Препираясь, они и не заметили, как оказались на улице. Первым пошел на примирение Алик.
— Кончай базарить. Все одно поздно. Давай подумаем, как быть дальше. Турист уж небось заждался, икру мечет… К Федору Борисовичу вернемся, когда заплатим немцу деньги и заберем мой паспорт.
— Скольку немцу-то платить?
— Семь тысяч за глаза хватит, — ответил Алик. — Скажем, больше не дают. Кстати, если у тебя нет денег, — я найду. Но тогда — будь здоров! Понял?
Сергей ответил с готовностью:
— Свою долю внесу.
Когда Алик с Сергеем добрались до места встречи, немец со всех ног бросился к ним.
— Зашем ви обманываль? Ви опоздаль на целый час. Битте, ваш залог. Я не иметь дел с нетшестный человек!
— Что вы кричите? Мы же не сбежали.
— Я благодарен ваш сервис, — высокомерно сказал он. — Услюг больше не нуждаюсь. Я уже нашел покупатель. За камень будут платить десьят тысяч рубель.
— Сколько? — деланно изумляясь, протянул Алик и незаметно подмигнул Сергею.
— Мы ходили к оценщику. На вашем камне есть трещина, снижающая стоимость. Больше девяти тысяч дать за него не можем.
Цена, названная Аликом, превосходила обговоренную. Сергеи хотел было вмешаться в разговор, сказать, что не согласен, но, вспомнив о двадцати пяти тысячах, обещанных старым ювелиром, махнул рукой.
— Ну хорошо, — неожиданно согласился немец. — Я есть много спешить…
Они отошли в малолюдное место. Алик пересчитал свои полторы тысячи, возвращенные иностранцем. Сергей помялся, вспомнив, как он обманул Алика, сказав, что у него денег при себе нет, и достал бумажник. Купюры уже были разложены по тысячам. Отсчитав восемь таких пачек, он вытащил из одной пять сотен, опустил их в карман брюк. Остальные протянул Алику.
