Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997) - [3]

Правительство республики, поддерживающее с Москвой дружеские отношения, уже делало попытки освободить пленных. Но в этой отдаленной от столицы провинции официальная власть существовала лишь в Чемкаре и нескольких крупных поселках.

Реальными хозяевами провинции были полевые командиры отрядов оппозиции. Спектр их политических пристрастий был довольно пестрым. Наиболее непримиримые, такие, как Вахид Абазов, смыкаясь со своим верховным вождем Тан-Булаком, были готовы по примеру южных провинций начать немедленную войну за единое исламское государство и выкинуть из страны немногих оставшихся в ней русских. Самолет был сбит боевиками одного из отрядов Вахида Абазова, которые держали летчиков у себя. Абазов от переговоров отказывался и, судя по всему, чего-то ожидал.

Другие командиры придерживались более осторожных взглядов, считая, что война ничего хорошего не принесет. Они предпочитали открыто не ссориться с правительством, хотя и не подчинялись официальным властям. Но средства на пропитание и левые и правые добывали примерно одинаковыми путями: выращиванием и продажей наркотиков, контрабандой, не брезгуя и открытыми грабежами.

Наибольший авторитет среди полевых командиров и старейшин провинции Кайракты имел бывший командир полка Советской Армии и бывший полковник Амир Довлатов. Через него приезжавшие из столицы Южной Республики чиновники пытались надавить на непримиримых, но Довлатов, игнорируя личную просьбу президента, также отказывался от встреч с ними.

Несколько дней назад он изменил свои позиции и сообщил, что готов начать неофициальные переговоры. Но только с представителями России, минуя правительственных посредников.

Последние полтора года Амелин возглавлял отряд спецназа. Полученное задание сопровождать на переговоры полковника Петренко отличалось от той работы, которую обычно выполнял Амелин. Но не исключалась и боевая операция с участием спецназа, если переговоры зайдут в тупик. Сергей Амелин уже имел опыт операций по освобождению заложников, и поэтому он, а не кто-то другой, сидел за рулем неприметной серой «Нивы» рядом с элегантным директором мифической фирмы «Элис». Полковник, как и положено командиру, был настроен уверенно и, по мнению Амелина, напоминал мужественного ковбоя с рекламного плаката «Мальборо», только с более проницательным взглядом. Об этом он и сообщил Петренко. Тот принял комплимент благосклонным кивком.

Чемкар мало чем отличался от десятков старинных провинциальных городов, разбросанных на южных окраинах Союза. Одноэтажные дома с плоскими крышами, высокие, как крепостные стены, дувалы. Кое-где яркими пятнами выделялись новые особняки, сложенные из красного кирпича с мозаичными панно и блестящими на солнце витражами.

Центр города был застроен пятиэтажными «хрущевками». Тянулись вверх несколько высотных, более современных домов, а главную площадь окружали массивные административные здания в сталинском стиле «ампир». Над мраморной трибуной, где когда-то секретари обкома приветствовали демонстрантов, висел огромный портрет президента Южной Республики.

Упитанное розовое лицо отца нации слегка щурилось, по-отечески улыбаясь согражданам. Остатки темной шевелюры, тщательно, по волоску, выписанные придворным художником, окружали обширную лысину вождя.

Когда ему не перечили, президент был добродушен и улыбчив. В свое время он был на короткой ноге с Брежневым. По примеру покойного генсека любил охоту, хорошие автомобили и был неравнодушен к женщинам. Президент считал, что маленькие слабости приближают его к народу. Как демократ он любил побеседовать с простыми людьми и ежедневно получал кучу писем от благодарных граждан. До перевыборов оставалось меньше года, но сам президент не сомневался, что опять останется у руля. Других достойных кандидатов не видели пресса, помощники и благодарные граждане.

В тот год по республиканскому телевидению крутили многосерийные турецкие мелодрамы, чередуя их с церемониями приема иностранных послов и национальными праздниками. Шумели богатые восточные базары, и президент, улыбаясь в объектив, повторял, что не свернет с пути преобразований.

Однако дела в Южной Республике становились все хуже и хуже. Большинство предприятий, проданных за бесценок или акционированных, простаивали, а оборудование растаскивалось. Добыча нефти упала втрое. Ее промышленная переработка была почти полностью прекращена из-за отсутствия специалистов. Бензин грубой очистки гнали, как самогон, на частных мини-заводах. Посевы хлопчатника тоже сокращались с каждым годом, а из-за низкого качества сырца на него находилось все меньше покупателей.

Один из западноевропейских экономических центров провел осторожное расследование на предмет деловых контактов с республикой. Опубликованные в газете промышленные показатели удручали. Особое недовольство президента вызвала приведенная цифра «17 долларов» — средний ежемесячный доход работающего жителя. Южная Республика уверенно скатывалась на последние места в Азии по уровню жизни.

Война с оппозицией расшатала и без того скудный бюджет страны. Лидер оппозиции Тан-Булак обещал выставить свою кандидатуру на предстоящих выборах и победить. Третьей силой в республике становился Офицерский союз. Большинство армейских офицеров были недовольны существующим режимом и также находились в молчаливой оппозиции к правительству и президенту. Тан-Булак популярностью в армии не пользовался, зато все более популярным среди офицеров становился Амир Довлатов. Быстро растущий авторитет этого человека позволял надеяться, что переговоры наконец сдвинутся с мертвой точки.