Безжалостные боги - [69]

Он принялся расхаживать по комнате.

– Кто тебя предупреждал?

Женщина, что отдала ему кулон?

Но он лишь покачал головой.

– Мне не следовало отпускать тебя. Я все испортил.

– Ты?

– Ты должна была отправиться на запад! Должна была послушать богов! А не какого-то монстра, который сотворил это… – он с отвращением обвел ее рукой, – …с тобой.

– Должна, – решительно сказал Надя. – Но мы никогда не обсуждали окончательного плана. Предполагалось, что мне следует отправиться к ближайшему военному лагерю, но, когда на монастырь напали, я оказалась посреди горного леса, кишащего транавийцами. Поэтому сделала то, что должна была сделать.

– И лучше бы ты этого не делала, – пробормотал Костя.

Она отшатнулась. От ее сердца откололся маленький кусочек. Он больше не видел ее. Надя стала для него всего лишь результатом ее собственных ошибок.

– Ты не можешь думать так.

Но он ничего не ответил.

– Костя, кто тебе сказал, что я усомнюсь?

– Разве это имеет значение?

«Просто огромное», – подумала она. Мысль о том, что существует еще какой-то великий план, о котором она пока не знала, приводил Надю в ужас.

Она закрыла глаза и выдохнула.

– Если хочешь, чтобы я сказала тебе правду, пообещай, что выслушаешь меня.

– Да что еще ты можешь мне сказать? – воскликнул он.

– Боги больше не разговаривают со мной, – не открывая глаз, прошептала она.

Ей не хотелось видеть, какие эмоции сейчас отразились на его лице.

– Надя.

В его голосе слышался ужас. И гнев. И предательство.

– Я пытаюсь все исправить, – продолжила она. – Пытаюсь исправить то, что сделала не так. И если сейчас уйду с тобой, то ничего не получится.

Надя открыла глаза. Костя смотрел на нее суровым взглядом и с застывшим выражением лица. Он протянул руку и очень осторожно прикоснулся к ее четкам.

– Я думал… – тихо начал он. – Думал, что ты намного набожнее, чем все остальные. Безупречна. Надеялся, что слухи о тебе обманчивы, но… – Он сжал бусины в руках. – Теперь у нас не осталось надежды.

Не успела Надя спросить, что означают его слова, как Костя дернул четки и порвал шнур. Бусины громко застучали по полу. Этот звук громом отдавался в ее ушах.

И что-то оборвалось у нее внутри.

Ее глаза наполнились слезами. Единственное, что осталось у нее от богов, потеряно.

– Что ты творишь?! – воскликнула она, отталкивая Костю и пытаясь подобрать бусины, чтобы снова надеть их на порванный шнур. Но бусины не желали надеваться на растрепанный край, и вдруг все, что она так долго сдерживала в себе, вырвалось на поверхность. Рыдания слетали с ее губ, которые она поспешно прикрыла тыльной стороной ладони.

Зашипев от отвращения, Костя вылетел из дома и громко хлопнул дверью.

Надя рухнула на пол, закрыв лицо руками и пытаясь сдержать рыдания, когда еще одна бусина выскользнула из ее пальцев и откатилась в сторону.

Костя не дал ей ничего объяснить. Не захотел ее слушать.

Она думала… Что? Что он ее простит? Закроет глаза на то, что она заставила его жить в одной комнате с чудовищем, которое удерживало его в плену?

Чья-то рука нежно провела по ее волосам. А через мгновение Малахия прошелся по комнате и собрал горсть бусин. Вернувшись, он опустился перед ней на пол, но молчал. Наверное, и сам понимал, что прямо сейчас Наде хотелось видеть его меньше всего. Слезы застилали глаза, мешая разглядеть шнурок, но она не оставляла попыток нанизать на него одну из своих бусин. Да и сможет ли она вообще вспомнить их порядок?

– Они буквально прожигают мне руку, – наконец прервал молчание Малахия. – Забери их, пожалуйста.

Это почему-то вызвало у нее смешок. Она протянула руки, и Малахия осторожно пересыпал бусины ей в ладони, после чего сжал ее пальцы.

Слегка отодвинувшись, он подтянул ногу и опустил подбородок на колено, не отводя от нее взгляда.

– Прости, – шмыгая носом, сказала она. – Я всех перебудила.

– Не извиняйся, я все равно не спал. Но Рашид, возможно, отомстит тебе утром.

Это вновь вызвало у нее смешок. Надя сложила бусины на колени, а затем принялась пересчитывать их. И тут же поняла, что нескольких не хватало.

– Я надеялась, что смогу заставить его понять. – Она вытерла глаза. – Если бы он только дал мне все объяснить… – Хотя вряд ли бы ей удалось сделать это. – Он хочет, чтобы я вновь стала девушкой из монастыря. Только ее давно уже нет.

Малахия склонил голову набок.

– Хочешь поговорить об этом?

– Нет. Я… Я хочу, чтобы ты ушел, Малахия.

Печаль отразилась на его лице, но он тут же спрятал ее.

– Это справедливо, – прошептал он, а затем начал подниматься.

– Я думала… – Надя замолчала.

Малахия замер на мгновение, а затем медленно опустился обратно на пол.

– Даже не знаю. Я просто дура. Я не ожидала, что он мне доверится. – Надя засунула в рот шнур, чтобы слегка намочить растрепанный край, а затем вновь попыталась нанизать бусину. – Я считала Костю своим лучшим другом. И думала, что он знает меня, но, полагаю…

Она замолчала, не в силах высказать то, чего так опасалась. Что Костя дружил с клириком, а не с Надей. Ей все еще не хотелось верить в худшее о нем. Он имел полное право злиться. И желать смерти Малахии. А то, что она сделала для него, не имело смысла, поэтому не стоило и просить его это понять.