Безжалостные боги - [30]

– Все хорошо, – пробормотала Надя, чувствуя, как ложь жжет язык.

А сама все так же продолжала тереть шрам.

Еще несколько минут, которые потребовались Париджахан, чтобы успокоиться, они простояли под дождем. К тому же они так сильно промокли, что не имело смысла спускаться под палубу.

– Что это? – спросила Париджахан после того, как Надя в тысячный раз провела пальцем по спиралевидному шраму на своей ладони.

У Нади сохранился кулон Велеса, поэтому она вытащила его из кармана и протянула аколийке.

– Когда мне потребовались силы, чтобы выполнить задуманное нами, я обратилась за ними к древнему богу, который требует кровавых жертв, – медленно произнесла она. – Думаю, это бог Велес. Но не уверена в этом. И это ужасно. Но что еще хуже, вдобавок я украла и часть силы Малахии.

Она все еще помнила, как он спокойно стоял рядом, помнила тяжесть его запястья в руке, пока лезвие скользило по его ладони, высекая требования, с которыми ему следовало бы бороться даже сейчас. Почему он позволил ей это?

Париджахан покосилась на Надю, а Серефин забрал кулон из ее пальцев и повертел его в руках, слегка нахмурив брови.

В этот момент Надя поняла, в чем призналась, и тихо, слегка испуганно засмеялась.

– Ох, нет, – прошептала она.

– Ты не могла забрать его магию, – спокойно произнес Серефин.

– Пелагея тоже так говорила, – напомнила Надя. – Но у меня это получилось.

Серефин покачал головой.

– Магия работает по-другому. Существуют правила…

– Ох, ты говоришь прямо как он.

Услышав это, Серефин на мгновение замолчал, но, как и Малахия, потрясение быстро перешло в любопытство.

– Ты ощущаешь это? – спросил он.

Надя вздрогнула. Ох уж эти транавийцы и их разрушительное увлечение магией.

– Я всегда ощущаю это, – тихо сказала она. – Его, – понизив голос, уточнила она.

Серефин удивленно моргнул, но Париджахан, казалось, это встревожило. Надя перевела взгляд с нее на него и прижала палец к центру ладони.

– Но… случившееся сейчас не походило на его магию. И не знаю, что это было.

«Я не знаю, что со мной происходит».

– Меня больше тревожит, что ты постоянно ощущаешь присутствие Черного Стервятника.

Надя беспомощно пожала плечами.

– Я сделала то, что должна была. И теперь живу с последствиями.

– Значит ли это, что и он ощущает тебя?

Надя прикусила нижнюю губу, не в силах заставить себя признаться, что разговаривает с ним.

– Я не знаю, – наконец сказала она. – Но знаю, что он в курсе про нашу связь. Ему неизвестно, кто я такая, но он понимает, где я нахожусь.

Париджахан тихо вздохнула, а Серефин побледнел. Он вновь потер глаз, и Надя задумалась, не беспокоит ли он его. Она не раз видела, как он делает это.

– Что ж, – тихо произнес он. – Это многое меняет.

– Ты все еще считаешь, что нам необходимо вызволить Жанету из Соляных пещер? – холодно спросила Надя.

– У меня нет другого выбора, – ответил он, и в его голосе слышалась такая же беспомощность, какая охватила ее.

– Ну, может, тогда расскажешь мне, что произошло с тобой той ночью? Что на самом деле произошло, – уточнила Надя. Она не рассказала ему всей правды и не ожидала от него подобной вежливости в ответ, но вдруг это поможет понять, что же случилось. – Я знаю, что ты умер, Серефин. И это заметно по тебе.

– Думаю, сейчас не самое лучшее время для этого разговора.

– А когда будет лучшее?

Он вздохнул. Кацпер и Остия спустились в каюту, на удивление оказавшись далеко от своего короля. Ханна уже давно перебралась на корму, бормоча под нос: «Воспитанные леди так себя не ведут». Обведя взглядом корабль, Серефин сел на палубу и скрестил под собой ноги. Он разжал кулак, и кулон выскользнул из его ладони, тут же начав раскачиваться на веревке.

– Я даже не представляю, что со мной произошло, – выпалил он и вновь потер глаз, но в этот раз значительно сильнее.

Надя провела большим пальцем по резным граням кулона. Как Костя, ее проказливый, но набожный старый друг, нашел его? Почему он отдал кулон ей?

Когда она подняла взгляд на Серефина, то с ужасом увидела, как по его руке струится кровь. Схватив его за ладонь, она потянула ее к себе. Серефин тихо и протестующе застонал, и Надя попыталась успокоить его.

И тут же заметила, что радужка Серефина стала темно-синей, словно ночное небо, полностью захватив зрачок, и в ней виднелись звезды, постоянно меняющие свое положение. Белок стал малиновым, словно в один момент полопались все капилляры, а из уголка глаза вытекала кровь. Вдобавок к этому его венка под ее большим пальцем забилась быстрее.

Надя краем глаза заметила, как Париджахан побежала звать транавийцев, но они вряд ли смогли бы здесь чем-то помочь. Это состояние Серефина вызвала не магия и не дурной воздух Гражика.

– Надя? – позвал он.

Его голос звучал тихо и потерянно, как у маленького мальчика, оказавшегося в полном одиночестве в темном лесу. Мотыльки, всегда следовавшие за ним, сейчас напоминали белое беспокойное облако над его головой.

Надя тихо зашептала, стараясь успокоить его, а затем прижала пальцы к лицу под его глазом. В тот же момент кожа потемнела, словно покрылась синяками, и из пор начала сочиться кровь.

– Я не могу отгородиться от него, – сказал он, и в его голосе слышался страх. – Оно забрало контроль, и я больше не могу сопротивляться ему.