Беззаботные годы - [38]
– А я думал, ты сразу уснешь, – он вошел в комнату с бокалом хереса. – И принес тебе вот это, чтобы ты немножко взбодрилась.
– О, спасибо тебе, дорогой! Только пить слишком много мне не следует, иначе я усну за ужином.
– Выпей, сколько захочешь, а я допью.
– Но ты ведь не любишь херес!
– Иногда люблю. И знаешь, вот что я подумал: если ты выпьешь сейчас, то тебе будет необязательно выходить, когда приедут те незнакомые гости.
– Чем ты был занят?
– Немного почитал, потом Старик позвал меня поболтать. Он хочет оборудовать площадку для сквоша за конюшнями. По-видимому, идею ему подал Эдвард, теперь дело за выбором места.
– Саймон обрадуется.
– И Полли тоже. Да и все мы.
– Не верится, что я еще хоть когда-нибудь смогу во что-нибудь играть.
– Сможешь, дорогая. До рождественских каникул площадку все равно не достроят. А к тому времени ты уже будешь тонкой, как тростинка. Не желаешь принять ванну? Если да, лучше поспешить, пока не начали купаться теннисисты и дети.
Она покачала головой.
– Утром приму.
– Все вы примете, да? – Он погладил ее живот и поднялся с постели. – Надо бы мне переобуться.
Все мужчины семейства Казалет постоянно меняли обувь на своих длинных костистых ступнях.
Сибил протянула ему бокал.
– Мне уже хватит.
Он осушил его залпом – как лекарство, подумалось ей.
– Кстати, как мы их назовем?
– Возможно, его и ее.
– Ну так как же?
– По-моему, Себастьян – красивое имя. А ты как думаешь?
– Не слишком ли вычурно для мальчика? Может, стоило бы назвать его Уильямом, в честь Старика?
– А если будут близнецы, назовем обоими именами.
– А если девочки? Или девочка?
– Пожалуй, Джессика.
– Мне не нравится. Я люблю простые имена – Джейн, Энн… Или Сюзан.
– Конечно, можно выбрать какое-нибудь из них. Так будет лучше.
Им и прежде случалось вести такие разговоры, но еще до того, как они узнали, что могут родиться близнецы. Насчет имен мнения у них расходились, хотя ведь выбрали же они в конце концов имя для Саймона, а Хью сам придумал имя для Полли, хотя ей хотелось назвать дочку Антонией. Подумав, она сказала:
– Энн – красивое имя.
– А я вот о чем думаю: по-моему, и Джесс неплохое. Куда ты положила мои носки?
– В верхний левый ящик.
К дому подъехала машина.
– А это, наверное, загадочные гости.
– Признаюсь честно: я так рада, что ты не приглашаешь к нам на ужины и коктейли всех, с кем знакомишься!
– Для этого я слишком редко езжу на поезде. Хочешь, я уложу Полли и Саймона в постель?
– Это их первая ночь на новом месте, пусть наиграются. Они сами лягут, когда Луиза и Тедди пойдут спать.
– Оки-доки, – он провел гребнем по волосам, послал ей воздушный поцелуй и вышел.
Сибил поднялась с постели и подошла к распахнутому окну; воздух тепло благоухал жимолостью и розами, слышались металлические крики дроздов, устраивающихся на ночь, небо становилось абрикосовым с прожилками тающих перистых облаков. «И смотри в последний раз на все, что мило, каждый час…» – вспомнилось ей. Она высунулась из окна и притянула к себе розу, чтобы понюхать. «Полвека вёсен мало длится, чтобы цветеньем насладиться», – маловероятно, чтобы Хаусман отпустил каждому хотя бы пятьдесят весен, не говоря уже о семидесяти. Ей уже тридцать восемь, в голове вновь всплыла мысль о том, что роды могут оказаться трудными и она умрет. Лепестки розы поникли, и когда она отпустила ее, осыпались, остались лишь тычинки. Нет, ей нельзя умирать, она нужна. Доктор Ледингем замечательный, сестра Лэм умница. Всего лишь один из моментов, когда боль и то, ради чего ее терпишь, уравновешивают друг друга. Она ни разу не призналась Хью, как страшно ей было в первый раз, с Полли, как она боялась рожать Саймона, потому что все эти разговоры о том, что собственных родов не помнишь – сентиментальные дамские выдумки.
Полли и Луиза так и не прокатились на Джоуи. Мистер Рен сказал, что он все еще гуляет. Ему самому недосуг ловить его, но если они хотят, пусть попробуют, недоуздок он им даст. Поймают его, приведут в конюшню на ночь, а утром покатаются. Вид у мистера Рена был сердитый, так что спорить с ним они не рискнули. Луиза зачерпнула пригоршню овса и высыпала в карман, где уже лежали комочки сахара, припрятанные Полли за чаем. Няня заметила это, но обе прекрасно знали, что она ничего не скажет, ведь Полли не ее подопечная. По сырой тенистой тропинке они дошли до луга, где Полли влезла в крапиву, обожглась, и им пришлось тратить время на поиски щавеля.
