Беззаботные годы - [27]

Завтрак подали в маленькой гостиной в старой части дома. В отношении к гостиным и столовым Дюши оставалась викторианкой, и если в последней ужинала всегда, то в первой могла себе позволить принимать пищу только при гостях. Родители Рейчел сидели за раздвижным столом, на котором Дюши заваривала чай, вскипятив чайник на спиртовке. Перед Уильямом Казалетом стояла тарелка с яичницей и беконом, к розетке с джемом была прислонена Morning Post. Глава семейства был одет как для прогулки верхом, в том числе в лимонно-желтый жилет и широкий темный шелковый галстук с жемчужной булавкой. Свою газету он читал, вправив в глаз монокль так, что его кустистая седая бровь почти касалась румяно-красной скулы. Дюши, одетая в целом так же, как ее взрослая дочь, только с крестом с жемчугом и сапфиром на цепочке поверх шелковой блузки, наполнила серебряный заварочный чайник и подставила Рейчел щеку для поцелуя, распространяя легкий аромат фиалок.

– Доброе утро, дорогая. Боюсь, день для поездки обещает быть очень жарким.

Рейчел поцеловала отца в макушку и села на свое место, где сразу увидела, что пришло письмо от С.

– Позвонить, чтобы принесли еще тостов?

– Чудовищно! – рявкнул Уильям. Что именно чудовищно, он не объяснил, и жена с дочерью не стали спрашивать, прекрасно зная, что в этом случае услышат от него совет не забивать такими вещами свои хорошенькие головки. К своей газете он относился как к несговорчивому сослуживцу, в спорах с которым всегда (к счастью) последнее слово оставалось за ним, Уильямом.

Рейчел приняла из рук матери свою чашку чаю, решила насладиться письмом позднее и положила его в карман. Когда Айлин, старшая горничная из их лондонского дома, внесла тосты, Дюши обратилась к ней:

– Айлин, вы не известите Тонбриджа, что он понадобится мне в десять, чтобы ехать в Бэттл, а также что к миссис Криппс я загляну через полчаса?

– Хорошо, мэм.

– Дюши, дорогая, а ты не хочешь, чтобы я съездил в Бэттл вместо тебя?

Дюши подняла взгляд от своего тоста с тончайшим слоем сливочного масла:

– Нет, спасибо, милый. Мне надо поговорить с Кроухёрстом насчет его ягненка. А потом заглянуть в Till’s, за новой корзиной и секатором. Спальни распределите на свое усмотрение. Вы уже думали о них?

Рейчел вынула список.

– Пожалуй, вот так: Хью и Сибил – в Голубой комнате, Эдвард и Вилли – в Пионовой, Зоуи с Рупертом – в Индийской, няня с Лидией – в детской спальне, двое мальчиков – в старой детской, Луиза и Полли – в Розовой комнате, Эллен и Невилл – в дальней комнате для гостей…

Подумав, Дюши спросила:

– А Кларисса?

– О господи! Придется поставить для нее складную койку в Розовой комнате.

– По-моему, ей понравится. Она наверняка захочет жить вместе со старшими девочками. Уилл, так я предупрежу Тонбриджа насчет станции?

– Сделай одолжение, милая Китти. У меня встреча с Сэмпсоном.

– Пожалуй, пообедаем сегодня пораньше, чтобы горничные успели все убрать и накрыть стол к чаю в зале. Ты не против?

– Делай, как сочтешь нужным. – Он встал и тяжелой походкой двинулся к себе в кабинет, курить трубку и дочитывать газету.

– Чем же он будет заниматься, когда закончит здесь всю стройку?

Дюши взглянула на дочь и ответила просто:

– Он ее никогда не закончит. Всегда что-нибудь да найдется. Если у тебя есть время, может, соберешь малину? Только не переусердствуй.

– И ты тоже.

Но в доме, куда разом должны были приехать на долгий срок семнадцать человек, дел нашлось великое множество. Следующие полчаса Дюши провела деятельно, в обществе миссис Криппс. Сама Дюши сидела на стуле, придвинутом для нее к большому, дочиста выскобленному кухонному столу, а миссис Криппс, сложив руки на груди, стояла, прислонившись к столу возле раковины. Пока шло обсуждение меню на выходные, подручный садовника Билли внес две большие корзины с горошком, бобами и салатом-ромэн. Поставив корзины на пол в судомойне, Билли застыл, молча уставившись на миссис Криппс и Дюши.

– Прошу прощения, мэм… Чего тебе, Билли?

– Мистер Макалпайн велел принести обратно корзины для картошки… – Билли говорил шепотом: у него как раз ломался голос, и это его конфузило. Кроме того, с недавних времен он заглядывался на дам.

– Дотти! – Зов миссис Криппс прозвучал прилично и даже изысканно. В отсутствие хозяйки ее голос становится пронзительным. – Дотти! Да где же эта девчонка?

– Она отошла, – это означало, что Дотти в уборной, как было прекрасно известно миссис Криппс.

– Прошу прощения, мэм, – снова сказала она и направилась в судомойню.

После того как она опорожнила корзины и сунула их Билли с наставлениями принести вместе с картошкой еще помидоров, обсуждение меню возобновилось. Дюши осмотрела остатки отварной птицы, которых, по мнению миссис Криппс, было слишком мало для биточков к обеду, но мадам сказала, что надо добавить яйцо и хлебный мякиш, и тогда получится достаточно. Затем началось обычное для них сражение по поводу сырного суфле. Миссис Криппс, которая стала кухаркой, умея готовить лишь самые простые блюда, тем не менее недавно освоила искусство приготовления суфле и любила блеснуть им по любому, хоть сколько-нибудь серьезному поводу. А Дюши порицала употребление горячих сырных блюд на ночь. В конце концов они сошлись на шоколадном суфле на десерт, поскольку ожидали, что ужин состоится не раньше чем в девять.