Безымянная война - [31]

Я никогда не был в Германии и, кроме одного формального приема в их посольстве, не встречал немцев. То немногое, что я знал о системе национал-социализма, меня не прельщало.

Я никогда не одобрял политических движений подобного типа в Англии.

Я считаю, что Юнионистская партия (Unionist Party) была бы наиболее подходящим органом для того, чтобы претворить в жизнь контрмеры против еврейского плана, и для этого не потребовалось бы даже вносить изменения в конституцию.

В общих чертах мои взгляды относительно интересов Германии совпадают с тем, что сказал лорд Лотиан в своей речи в Чатаме 29 июня 1937 г. — «Если бы принцип самоопределения в отношении Германии применялся честным образом, то это бы означало возвращение Судетских земель, части польских территорий, Коридор и Данциг.»

Единственный аспект политики национал-социалистов, который совпадал с моими взглядами, это сопротивление подрывной деятельности организованного мирового еврейства. Нет никаких оправданий для патриотов всех стран, будь то Англия, Франция, Германия или любая другая, не бороться за интересы своей страны, когда они распознали опасность.

Обвинять меня в нелояльности к моей стране только на основании того, что мне нравятся отдельные аспекты политики национал-социалистов в Германии это очень низкопробный прием, но именно на это пошли архитекторы обвинений против меня.

Обвинение 4.

Тут опять можно видеть фабрикацию совершенно необоснованного обвинения, о чем я уже высказал свое мнение выше. А что касается членов Правого Клуба и правительственных департаментов, я скажу следующее — целью Клуба было распространить правду относительно еврейской опасности. Фактор времени тут был очень важен, с самого начала мы вели гонку против еврейских пропагандистов.

Противодействовать им в максимально возможном числе различных сфер жизни было, естественно, наиболее действенным методом. Десять членов в десяти разных сферах имели бы, естественно, больше возможностей донести нашу позицию до большего количества людей, чем те же десять человек в одной сфере, будь то какой-нибудь правительственный департамент или частный клуб. Все политические партии применяют подобные методы.

А что касается утверждений, что я якобы устраивал членов клуба в правительственные департаменты, то это ложь, я никогда этим не занимался. Теоретически, конечно, если бы так получилось что у какого — либо члена клуба было бы два предложения на работу, то я бы ему посоветовал устроиться на ту, где у нас не было своих людей.

И, естественно, наиболее эффективным методом нашей работы было бы иметь возможность распространять нашу информацию в министерстве иностранных дел, министерстве обороны.

Обвинение 5.

Никогда в моей жизни я не имел связей с лицами, которые были настроены против интересов Англии. Напротив, я посвятил больше времени и ресурсов чем многие для борьбы с такими лицами.

Мне не известно ни о какой деятельности, проводимой г-ном Кентом или госпожой Волкофф, которая была бы направлена против интересов Англии.

Из того, что я знал о них, из разговоров, которые я с ними имел в течение того периода, мне известно, что они оба считали, что деятельность организованного еврейства является наиболее разрушительной в политике и наиболее опасной для Англии.

Их деятельность была направлена на борьбу с теми силами и они не занимались ничем, что могло бы повредить интересам Англии.

Что касается меня самого, то я заявляю категорически, что лживые заявления о том, что я якобы передавал информацию врагу, которые кем — то распространяются и которые дошли до меня, не имеют под собой никакой основы.

Имея серьезные причины полагать, что интриги мирового еврейства, направленные на развязывание, а затем эскалацию войны, исходили из Нью-Йорка, и зная, что была развернута широкая кампания, направленная на подрыв политики г-на Чемберлена по сдерживанию конфликта и на свержение его кабинета, это было моей целью, как члена Парламента, лояльного г-ну Чемберлену, проводить расследования и собирать информацию, которые помогли бы ему в его работе.

Я оставил список членов Правого Клуба на квартире г-на Кента только в течение моего отсутствия в Лондоне. Мне известно о нескольких случаях, когда к людям в дома проникали неизвестные во время их отсутствия, явно с целью просмотреть их бумаги. Как я уже указал, я дал членам Клуба гарантию того, что их имена будут держаться в секрете. Если бы их имена попали в руки английской секретной полиции, то еврейские служащие несомненно передали бы их организованному еврейству, т. к. им известно, что целью нашего Клуба является борьба с еврейской угрозой. Проникновение в дома людей, занимающихся деятельностью, направленной против организованного еврейства, это не новость в нашей стране. В дом лорда Крэйгмаила (Craigmyle), когда он был Лордом Апелляции (Lord of Appeal), также проникли неизвестные и перевернули все вверх дном, хотя ничего не было взято.

Начальник полиции Эдинбурга заявил тогда, что это был случай взлома и проникновения в дом с целью определить, замешан ли лорд в деятельности, которую они не одобряют. Преступники не были пойманы. (Смотрите письмо лорда Крэйгмаила от 6 июля 1920 г., названное «Эдинбург и свобода», опубликованное в «Письмах к Изабелле» (Letters to Isabel).