Безымянная тропа - [49]

— Линдси, — позвал он, но она либо не слышала его, либо сделала вид, что нет, — Линдси! — затем, наконец, — Линдси! Твоя еда остывает! — так громко, что другие едоки, повернулись посмотреть на него, и он понял, что его лицо должно быть искажено от гнева.

Молодая пара за соседним столиком опустила взгляд и обменялась взглядами, как, если бы он был каким-то ненормальным, которого молчаливо терпят, что разозлило его еще больше. Затем он увидел взгляд, который бросила на него Линдси, по сравнению с которым их неодобрение показалось пустяком. Ее лицо было картиной стыда и смущения. Она промаршировала к столу, театрально села и спросила:

— Ты хоть когда-нибудь можешь вести себя нормально?

— Еда, которую ты хотела, которую ты заказывала, — он теперь почти сжимал зубы, — в месте, в которое ты попросила меня привести тебя… остывает.

— Да? — возразила она. — Ну, я больше не голодна.

Глава 27

Теперь у каждого из них была огромная куча отбракованных бумаг, составленных аккуратно с одной стороны или помещенных обратно в коробки и отодвинутых подальше, чтобы избежать путаницы. Среди бумаг находились разнообразные записи, но не было никакого упоминания о пропавшем ирландце.

— Если я увижу еще одну листовку о Коронации пятьдесят третьего года и сопутствующей уличной вечеринке, я порву ее на мелкие кусочки, — сказал Том.

— Я с радостью поменяюсь с тобой, — сказала она ему. — Ты можешь забрать протоколы собраний женского института за тридцать лет. Поменяю твой чай и булочки на мой джем и Иерусалим.

Они продолжили работать в тишине последующие полчаса, пока Том, наконец, не озвучил свои мысли.

— Нет никакой закономерности, насколько я могу судить, — сказал Том.

— Я имею в виду, у Ловца детей. Я прочитал все статьи, и преступления кажутся случайными, незапланированными.

Вместе они просмотрели каждую статью, которую смогли найти о жертвах Ловца детей, в поисках связи.

— Мне нужно было взглянуть на карту, — сказала она. — Я не знаю местность, также хорошо, как ты, так что я подумала, что может быть полезно, если я отмечу все: дома жертв, откуда их забрали, и где их нашли, все выглядело случайным, — согласилась она, — кроме того факта, что все они из одного графства. Сару Хатчисон похитили с автобусной остановки на границе, но все еще в Графстве Дарем.

Они продолжили просматривать на скорую руку кипы бумаг, пока разговаривали, бросая листы бумаги на пол, когда заканчивали с ними.

— Так, значит, нет закономерности, — сказал он. — Только, если это и есть закономерность.

— Что ты имеешь в виду?

— Люди в наши дни знают больше о работе полиции. Это все по телику. Они знают, что у них есть карта на стене с местоположениями похищений на ней, и местами, где тела были найдены. Они будут пытаться обнаружить тренд или проверить, смогут ли обнаружить эпицентр зоны убийств. Он не захочет убивать на пороге собственного дома, значит, он выберется подальше. Может, в следующий раз он выберет другое место. Если он продолжить все таким образом, у вас будет система, которая как спицы в колесе, с жертвой на каждом конце спицы и с домом убийцы прямо в центре.

— Но в этот раз так не случилось, так что он мыслит не так, или, вероятно, он нарушал законы раньше, — сказала Хелен, — был в тюрьме, за что-то менее серьезное и научился по опыту.

— И он не хочет возвращаться обратно.

— Если он ранее нападал на женщин или девушек, и они выследили его, может, он выяснил, как они сделали это. Это бы объяснило, почему он избегает закономерностей.

— Возможно, — согласился он. — Я слышал, что серийные убийцы обычно начинают не с убийств. Обычно все начинается с небольшого правонарушения, которое постепенно становится все серьезнее, пока…

— Они идут до конца и убивают кого-то.

Он кивнул.

— И, если он раньше бывал в тюрьме, и не хочет попасть обратно, это станет еще одной причиной убить девушек после того, как он похитит их.

Хелен почувствовала себя неуютно от этой мысли.

— Никаких свидетелей, — сказала она.

— Конечно же, все, что, на самом деле, нам нужно, так это файлы Малколма, — сказал он.

— Какие файлы?

— Твой редактор может быть одержимым чистотой и порядком идиотом, но он очень организованный. Он сохраняет вырезки из документов, чтобы иметь возможность свериться с ними, если руководство запаникует насчет чего-то, из-за чего на них могут подать в суд. На первой странице располагается небольшой файл, содержащий первый неотредактированный текст, подробности о людях, упомянутых в нем, фотографии и любые записи, которые сочли имеющими значение, такие как информация, которая не появится в финальной статье.

— Ты имеешь в виду слишком вздорная?

— Да.

— Ты думаешь, там может быть что-то полезное?

— Кто знает, но не то чтобы я мог попросить у него это. Я персона нонграта в «Вестнике».

— А я — нет, но скоро буду, если буду зависать с тобой.

— Я просто подумал, что ты можешь позаимствовать файлы на каждую жертву, — заявил он.

— «Позаимствовать» их?

— Только на одну ночь, — приободрил он ее, — просто задержись, пока все не уйдут, сунь их в сумку и уходи оттуда. На следующий день ты можешь прийти пораньше и вернуть файлы после того, как мы просмотрим их.