Безвинная - [54]
Возница свернул с главной дороги и принялся с удивительной ловкостью петлять по самым узким переулкам. В спешке они налетели на бельевую веревку, протянутую через улицу, и увезли с собой пару брюк и мужскую сорочку, а в придачу целый поток французских ругательств. Наконец, после всех этих скачек с препятствиями, кэб вылетел из города с противоположной от океана стороны и направился к Альпам. Лошадь с отвращением фыркнула и стряхнула с ушей прицепившиеся к ним ярко-алые панталоны.
— А мы сможем проехать через горы в это время года? — с сомнением спросила Алексия. Была зима, и хотя климат итальянских Альп не славился такой суровостью, как у их более высоких и более удаленных от моря собратьев, но все же это были довольно серьезные горы с белыми шапками на вершинах.
— Думаю, сможем. Однако нам лучше держаться подальше от основных проезжих путей.
Когда начался подъем, дорога стала уже. У лошади тяжело вздымались бока, она перешла на шаг. И это оказалось только к лучшему: вскоре кэб продвигался между поросшей деревьями крутой насыпью с одной стороны и опасным обрывом с другой. По пути они проехали сквозь козье стадо — мимо безучастных бурых коз с большими колокольчиками на шеях и разгневанной девочки-пастушки. Похоже, погоня осталась позади.
В левое окно Алексия увидела над насыпью и деревьями какое-то весьма необычного вида сооружение. Она потянула мадам Лефу за руку:
— Что это, Женевьева?
Изобретательница подняла голову:
— А, вот и хорошо. Воздушная дорога. Я надеялась, что она уже работает.
— И?..
— О да. Это новый вид грузового и пассажирского транспорта. Я немного поучаствовала в разработке механизмов управления. Сейчас мы сможем разглядеть ее как следует, погодите немного.
Они свернули и начали подниматься всё круче в гору. Впереди, прямо над ними, во всей своей красе показалось некое сооружение. Алексии оно живо напомнило две гигантские бельевые веревки, натянутые параллельно между верхушками опор. Однако тут же стало ясно, что по сути своей это скорее рельсы для воздушных поездов. По ним, ритмично покачиваясь, ползли, словно жуки, сцепленные между собой, вагончики на больших колесах, размерами и формой напоминающие дилижансы. Из-под каждого вагончика вырывались белые клубы пара, и с каждого свисала вниз на длинных канатах металлическая сетка, нагруженная бревнами. Все это напоминало не то паука с яйцевой камерой, не то перевернутую железнодорожную дрезину.
— Боже мой! — восхитилась Алексия. — А они двигаются только в одном направлении?
— Большая часть идет с грузом вниз, но конструкция позволяет им ехать и в другую сторону. Переводить стрелки, как на железной дороге, здесь не нужно. Один вагончик может просто переползти через другой, если, конечно, под ним нет сетки. Видите, тросы протянуты вниз с крыши по обеим сторонам?
Это изобретение настолько потрясло Алексию, что она на минуту даже забыла о своих невзгодах. Никогда в жизни она еще не видела и не слышала ничего подобного — железная дорога в небе!
Флут то и дело, распрямляясь, как пружина, вздымался над крышей кэба, как чертик из табакерки — то чуть правее, то левее, — и поглядывал назад. Сначала Алексия каждый раз тревожилась, а потом привыкла к ритму движений камердинера. Но в какой-то момент его ноги вдруг напряженно застыли в одном положении — и надолго. Мадам Лефу тоже оставила свое место и перегнулась в ту же сторону, к сильному неудовольствию возницы. Опасаясь еще больше сместить центр тяжести, Алексия осталась сидеть. Поэтому ей ничего не было видно, кроме двух пар ног в брюках.
Она слышала отдаленные крики где-то позади и могла только догадываться, что за ними опять гонятся трутни. Наконец на следующем повороте она увидела врага. В правом окне показался экипаж, запряженный четверкой лошадей, а в нем — четверо сурового вида молодых мужчин, стремительно нагонявших их кэб. На крыше экипажа торчал ствол какого-то орудия.
«Просто замечательно, — подумала Алексия. — Не ружье, а целая пушка».
Она услышала хлопок — это Флут выстрелил из одного из своих миниатюрных «дерринджеров» — и резкий свист — это мадам Лефу выпустила свой шип.
Флут опустился на сиденье — чтобы достать второй пистолет, а первый перезарядить.
— Весьма сожалею, мадам, но у них «норденфельт».
— Что?
Мадам Лефу села и тоже стала перезаряжать свой браслет, а Флут вновь поднялся и выстрелил.
— Не сомневаюсь, вскоре мы увидим ее в действии.
Они добрались до кромки снегов.
Целая стая пуль гигантского размера просвистела мимо кэба и впилась в ни в чем не повинное дерево. Что же это за оружие, способное стрелять столькими пулями сразу?!
Флут поспешно присел.
— Вот это «норденфельт», мадам.
Лошадь пронзительно, испуганно заржала, возница выругался, и кэб резко остановился.
Мадам Лефу даже не пыталась спорить. Она выскочила наружу, а за ней следом — Флут с Алексией. Флут схватил чемоданчик. Алексия схватила парасоль. Не глядя, идут ли за ней остальные, Алексия вскарабкалась на насыпь, помогая себе парасолем, и стала пробираться по глубокому снегу к канатной дороге.
Новая очередь пуль взрыла снег позади беглецов, совсем близко. Алексия самым недостойным образом взвизгнула от ужаса. Что бы сделал на ее месте Коналл? Такие перестрелки совсем не в ее вкусе! Это муж у нее опытный солдат, а не она! И все же она постаралась взять себя в руки и крикнула остальным:
Мисс Алексия Таработти не похожа на идеальную красавицу Викторианской эпохи: она умна, смугла и горбоноса — в отца-итальянца, и потому в свои двадцать пять пока не вышла замуж. А еще у мисс Таработти нет души, что делает ее уникальной… Однажды в разгар званого вечера Алексия чуть не стала жертвой голодного вампира, грубо нарушившего все нормы этикета. Девушке пришлось пустить в ход свое любимое оружие — зонтик с серебряным наконечником, и происшествие закончилось трагически. По долгу службы за расследование кончины невоспитанного кровососа берется вожак стаи лондонских оборотней лорд Маккон.
Леди Алексия Маккон, единственная во всей Британии женщина, прикосновение которой превращает могучих оборотней и вампиров в обычных смертных, восстановлена в правах и вновь пользуется уважением светского общества. Дело за малым — остаться в живых самой и сберечь дитя, которое вот-вот должно появиться на свет. Ведь именно страх перед силой ребенка запредельной (Алексии) и оборотня (ее мужа лорда Маккона) заставляет вампиров раз за разом устраивать покушения. Причем последнее, с участием зомби-дикобразов, вполне могло бы увенчаться успехом, если бы не прозорливость бета-оборотня стаи Вулси профессора Лайалла.
Однажды Алексия, молодая супруга графа Маккона, просыпается в полдень от гневных криков мужа, который, как подобает нормальному оборотню, должен в это время мирно спать… А затем он исчезает, оставив жену разбираться с целым полком сверхъестественных солдат. И это только первое звено в цепи тревожных событий, которые потребуют незамедлительного вмешательства единственной запредельной на службе ее величества королевы Виктории. Алексия Маккон, вооруженная своими уникальными способностями, здравым смыслом и зонтиком новейшей конструкции, принимает вызов.
Джарод собирается раз и навсегда отделаться от Центра — исчезнуть по-настоящему, оставив попытки достучаться до своей подруги детства. Мисс Паркер — в опале у Триумвирата и у «любящих родственников», один неверный шаг — и с ней расстанутся, а уж она-то понимает, что это значит! Единственное, что успокаивает её и радует — виски, и ей уже наплевать, что она чересчур увлеклась. Сидни бьёт тревогу и просит Джарода вмешаться. Как же некстати эта просьба! Почему — именно теперь, когда он, Притворщик, твёрдо решил выбросить мисс Паркер из головы и из своей жизни?! Он знает, конечно, что не сможет отказать.
Тучи сгущаются над домом Кадогана, а новообращенная вампирша Мерит не может объяснить, сумерки ли это перед рассветом или затишье перед бурей. Сверхъестественные жители вызывают в городе панику, так же как и угрозы штата принять законопроект об их обязательной регистрации. С тех пор как вампиры вышли из своего укрытия, для них наступили тяжелые времена. Если бы только была возможность залечь на дно и переждать, пока смертные не успокоятся.Но именно в это время вода в озере Мичиган внезапно становится черной как смоль, и начинают происходить ужасные вещи.Мэр Чикаго настаивает на том, что беспокоиться не о чем, но Мерит знает, что только темная магия могла создать настолько мощное заклятие, способное изменить саму материю природы.
Захватывающая история про смерть, любовь, судьбу и опасность. Линзи слышит голоса и видит ведения — надгробия, наводнения, парня со стальными серыми глазами. Ее парень Зак, не может помочь ей в этом, а ведения становятся все громче и чаще. Тогда Линзи встречает Олдена, парня из своих снов, который убеждает ее, что она превратилась в Говорящую — ту, которая может говорить и помогать потерянным душам, и что он был ее защитником на протяжении веков. Теперь Линзи должна выбирать между своей жизнью с Заком и жизнью, которая ей была суждена с Олденом.
Когда заходит солнце, вся нью-йоркская элита собирается в академии Батори, где юные леди, дочери самых влиятельных вампирских семей, обучаются искусству перевоплощения и обольщения.Королева академии — Лилит Тодд. Очаровательная вампс хочет быть вечно молодой и красивой и до восхода солнца веселиться со своим парнем, самым обаятельным вампиром Жюлем.Но неожиданно у нее появилась новая соперница — Келли, которая претендует не только на ее место в академии, но и на наследство крови.
«…Гарц, будто бы что-то почувствовал, так как медленно повернул голову. Но Лила мгновенно исчезла. Я взял себя в руки и постарался придать лицу невозмутимое выражение.– Вы как-то назвали меня? – спросил он в этот момент. – Будто бы я слышал слово «Гарц». А ведь это вовсе не имя, а гора в Саксонии!– Я обознался! – ответил я и отодвинулся, ощутив легкую угрозу, исходившую от него.И заметил, что его ноздри дрогнули, а верхняя губа начала приподниматься.«Сейчас укусит, я снова стану вампиром, смогу вернуться к Ладе и весь этот кошмар закончится», – мелькнули недостойные мысли…».
Еще одна книга из нашумевшей серии «Морские» уводит читателя за грань добра, зла и человеческой логики. Историю о том, как старшеклассница Полина Романова полюбила Морского — прекрасного обитателя моря, лишь внешне похожего на человека, читатели неоднократно сравнивали с «Сумерками», перенесенными в российскую действительность. В продолжении истории Морских Полина Романова оказывается перед выбором: любовь или жизнь? Там, куда уводит ее за собой Саймон, все оказывается не таким, как казалось на первый взгляд.