Безумные сказки Андрея Ангелова - [26]

— Не советую, белый брат. Его найдут и будут тебя бить.

— Угораздило с тобой познакомиться! — занервничал Андрюха. — Второй раз подставляешь! Ладно, давай по существу, — отрезал доктор, пряча револьвер за пояс.

— Эндрюс, у меня две новости. Плохая и очень плохая. С какой начать?

— Не тяни, Уинстон, — устало попросил гинеколог.

— ОК. Номера, которые ты дал, не существуют.

— Как это?

— Обыкновенно, их нет в природе, — негр пожал плечами. — У меня приятель работает в МИДе, я с ним связался, он проверил.

— Чепуха! — возмутился Бутербродов. — Вы с приятелем что-то напутали, наверно.

— Исключено.

Гинеколог на несколько секунд задумался:

— Ладно. Говори просто плохую новость.

— Это и была просто плохая.

— Какая же тогда очень плохая? Что может быть хуже?

— Завтра тебя переводят в тюрьму номер шесть, на севере страны. Известна больше под названием «Людоедка». Навещать тебя там я не смогу. — Фразу африканец произнёс спокойно, ни капли сочувствия не мелькнуло на лице. — Но обещаю приехать через полгода, забрать твоё тело и похоронить по-человечески. Так и быть, бескорыстно.

— Похоронить!? Через полгода!? — изумился Андрюха, меняясь в лице. — С чего такие мысли!?

— Больше шести месяцев в «Людоедке» никто не выдерживает, — флегматично пояснил чернокожий. — Мне очень жаль.

Негр попытался изобразить сожаление на своей длинной физиономии.

28. Людоед

Хлопнула дверь, проскрежетали запоры. Бутербродова вернули обратно в камеру — бетонную коробку два на три метра с маленьким решётчатым окошком под потолком, ржавым умывальником, унитазом без крышки и деревянным топчаном с двумя тюфяками.

Как только за дверью стихли шаги тюремщика, Андрюха присел на топчан. Бережно достал из-за пояса книгу. Послышалась уже привычная музыка, появилось мерцание… книга даже завибрировала от нетерпения. Гинеколог лихорадочно стал перелистывать страницу за страницей, бормоча:

— Выручай, книженция, ты должна мне помочь. Так, обретение сверхсилы… — не то… Обретение красоты… богатырское здоровье, к чёрту… Вот, побег из-под стражи! — И доктор углубился в чтение, стараясь не упустить ни малейшей детали. Прочитав заветные строки, Бутербродов поднял глаза. Взор его горел решимостью, от испуга и отчаяния не осталось и следа. Он подошёл к двери и уверенно ударил по ней кулаком.

— Позовите священника! Мне нужен священник! Я требую священника!

* * *

Заскрипела ржавыми петлями оцинкованная дверь, в камеру к гинекологу зашёл адвокат в сером костюме, за ним почтенный аббат с крестом на шее.

Бутербродов, стоящий у дальней стены с задумчивым видом, заметно оживился при виде посетителей.

— Вы просили встречи со священником, — произнес адвокат. — Перед отбытием в колонию закон даёт такое право. Заключённые могут исповедаться и причаститься плотью Христовой. К извинению, тюремное начальство не нашло ни одного священника вашей… — юрист запнулся, щёлкнул пальцами, — кон… конф… вашей веры. Прислало католического аббата. Как вы к этому относитесь?

— Спасибо, — искренне сказал врач. — Я очень рад буду исповедаться и причаститься.

— Аббат говорит только по-английски, — сообщил защитник. — Я выступлю вашим переводчиком.

— Э-э, я хотел бы поговорить с аббатом наедине, — заявил врач. — Вы понимаете, я ведь буду исповедоваться… я немного знаю английский.

— ОК, — согласился адвокат, — я буду за дверью. Если возникнут трудности, позовёте.

Юрист вышел, прикрыв дверь.

— Слушаю тебя, сын мой, — мелодично произнёс священник на чистейшем американском языке.

Он сложил руки на животе и приготовился внимать.

* * *

— …Во имя Отца, и Сына, и Духа Святого! — возгласил аббат, осеняя Андрюху крестным знамением на католический манер. — Отпускаются грехи твои! — Священник порылся в кармане пиджака, достал облатку, протянул. — Тело Христово.

Бутербродов раскрыл рот, смиренно высунул язык… И вдруг схватил протянутую руку с грязными ногтями и изо всех сил вцепился зубами в мизинец. Святой отец дёрнул рукой, облатка выпала. Священник вылупил глаза, тонко, по-детски, вскрикнул:

— А!

Андрюха яростно терзал волосатый палец, трещала кожа, ручьём лилась кровь. Странно, но только когда палец был почти откушен, аббат дал, наконец, волю мощному крику. У врача зазвенело в ушах от его дикого вопля. Он сделал последнее усилие, зубами рванул руку на себя и окончательно отгрыз палец. Святой отец упал на колени, схватился за искалеченную конечность. Гинеколог едва успел кинуть палец под лежанку, как в камеру вбежали три негра-охранника и адвокат. Доктор встретил их спокойной улыбкой, стоя над жертвой.

— Что случилось, аббат? — адвокат бросился к служителю, помогая подняться.

— Fucking shit! — в благородном гневе вскричал церковник. — Этот сукин сын мне палец откусил!

— Пойдёмте, пойдёмте, аббат, — юрист с помощью одного из тюремщиков, боком, опасливо косясь на узника, повёл священника к выходу.

— Пусть он мне вернёт мой палец! — вопил Божий человек.

— OK, ОК, вы идите, я сейчас.

Постанывая и бормоча ругательства, аббат удалился в сопровождении надзирателя.

— Эй, ты спятил!? — крикнул защитник из-за спины охранников. — Где палец аббата?

— В желудке, — осклабился Андрюха, гладя себя по животу. — Я людоед. Хочешь, тебя попробую?