Безумные сказки Андрея Ангелова - [21]

Андрюха и Уинстон опустились на циновки.

— ТАНТА БОНДА ТИ! — сказал вождь и церемонно нагнул голову, прижав руку к сердцу.

— Вождь рад видеть нас у своего очага, — перевёл гид. — И приглашает разделить с ним трапезу.

— Передай вождю, я тоже рад его видеть и с удовольствием принимаю приглашение.

— ТАНТА ТИ МДЕНДА! — негр-экскурсовод прижал руку к груди, показал на врача.

Андрюха наклонил голову, поглядывая на девушку. Та повторила церемониал.

— БАНТА! — крикнул вождь, повернув голову к хижине.

— Что это за девка? — потихоньку спросил гинеколог. — И почему она так одета? Местная мода?

Из жилища вышла женщина с подносом в руках. Поставила его на землю, каждому подала по миске.

Уинстон тем временем объяснил:

— Это дочь вождя — Мапута, ей шестнадцать лет. По поверью, никто не должен видеть её обнажённой, кроме мужа и родителей. Иначе Дух племени накажет её бесплодием, либо дети будут рождаться уродами.

Андрюха проводил взглядом свободно висящие сиськи Банты, хмыкнул, вытащил из миски горсть беловатого мяса, понюхал.

— АПЛА ПУТВА ТЕПА! — вскричал вождь, задирая голову вверх.

Дочь, наоборот, смиренно опустила голову.

— Тепал славит Духа племени, — пояснил проводник.

Вождь и его дочь принялись за еду, они громко чавкали и облизывали пальцы.

Андрюха кинул в рот несколько кусочков, разжевал:

— Вкусно, — отправил в желудок целую горсть. — Нет, действительно, здорово!

Увидев местную культуру соседей по столу, он отбросил всякие церемонии…

Бутербродов выскреб миску, погладил живот:

— Передай вождю моё восхищение.

— МАДВПА ИЛА ТЕ! — возгласил наш африканец. Он коснулся пальцами правой руки лба, плавно опустил её на землю перед собой.

— Что за мясо? — спросил гинеколог. — Змея? Вернусь домой, обязательно приготовлю. Надо выведать рецепт.

— Вряд ли получится, — остудил его пыл Уинстон.

— Почему?

— Ну, во-первых, это блюдо готовится только на костре, в специальной посуде. В условиях города технологию соблюсти очень трудно.

— А во-вторых?

— Вагину бегемотихи нелегко купить, даже богачу.

— Вагину бегемотихи!? — уставился на него Андрюха.

— Да. Местный деликатес, — произнёс афроангличанин, как ни в чём не бывало. — Ею питается только вождь и его дочь. Тебе повезло. Немногим туристам удавалось её попробовать.

Бутербродов скривился, поспешно поднялся.

— Что случилось, белый брат? — обеспокоился гид.

Врач открыл рот, но тут же зажал его рукой и бросился прочь.

Уинстон недоуменно пожал плечами.

21. Грудь негритянки

Неделя пролетела незаметно. Бутербродов почернел от загара, сбросил пару килограммов и сбрил бороду.

Андрюха учился стрелять из лука, причём довольно успешно.

Переборол отвращение и выбрался понаблюдать, как дикари, с помощью длинных рогатин, ловят змей.

Стёр до крови ладони, пытаясь с помощью двух палочек добыть огонь.

Пробовал обдирать шкуру с убитого кабана, однако, безуспешно. Подвела природная утончённость, через минуту врач сбежал с места разделки от малоприятного запаха.

Пытался трясти кокосовую пальму, силёнок не хватило, а может, сноровки. Пришлось звать на помощь дикаря.

Однажды его напугал крокодил. Бутербродов вылез из реки, снял плавки, стал выжимать. Услышал за спиной шорох, обернулся. Семеня на коротких лапах, к нему деловито приближался крокодил полутора метров длиной.

— Мама! — побледнел гинеколог. Как метеор, абсолютно голый, вскарабкался на рядом стоящее дерево.

— Эндрюс, где ты? — на тропинке показался переводчик.

— Уинстон, не подходи! — зашипел врач. — Я здесь!

Африканец увидел голого подопечного на дереве и удивился:

— Ты зачем туда залез, белый брат?

— Спасайся! — завопил Бутербродов, тыкая рукой вниз. — Крокодил!

Негр увидел рептилию, улыбнулся:

— Это крокодилёнок, лет десяти, не больше. Слезай, он не опасен.

— Ты уверен? — сомневался Андрюха. — Десять лет — это мало, да?

— Конечно. Крокодилы живут до ста пятидесяти лет, бывает, до двухсот. Это ещё ребёнок.

— Зубы у него совсем не ребячьи, — возразил доктор, не решаясь спуститься.

Африканец поднял камень и кинул в крокодила. «Поджав» хвост, тот кинулся в реку.

Только тогда Бутербродов слез:

— Чтоб я ещё раз полез в воду!

* * *

Накануне отъезда, днём, Андрюха и его переводчик стояли у толстого столба, вбитого на краю импровизированной деревенской площади. Там обычно совершались разные обряды, и происходила меновая торговля с соседними племенами.

— Завтра уезжаем, Эндрюс. Вечером вождь устраивает торжество с вручением подарков. Будет убита и съедена антилопа-самка, высший знак уважения Тепала.

— Он уже раз проявил уважение — накормил вагиной бегемотихи, — усмехнулся Андрюха. — Пошли, поснимаем, — качнул видеокамерой.

— Ты иди, белый брат, я пока соберу вещи, — отказался от прогулки негр. — Утром не будем тратить время.

— Хорошо, — согласился Бутербродов. — Может, крокодила увижу.

Андрюха в шортах и сетчатой майке (в повязке было ходить, конечно, экзотично, но не совсем удобно) подошел к реке, когда услышал шумный плеск. Врач спрятался за куст, осторожно раздвинул ветви.

В воде, по-детски взбивая ладошками тучи брызг, плескалась негритянка. Накупавшись, она стала выходить на песчаную отмель.

— Мапута — дочь вождя, — прошептал Бутербродов и настроил камеру.