Безумные русские ученые. Беспощадная наука со смыслом - [14]

Можно вообразить, какая тревога воцарилась в доме, где заболел ребенок. Даже сейчас это не очень приятно, а тогда, в эпоху «тысячи клистиров», весь страх и нервозность родителей сполна передавалась и детям. Один из основателей психологии – А. Маслоу – охарактеризовал науку не только как путь самовыражения человека, но и как проявление невроза: наука для исследователя может оказаться способом ухода от реальной жизни, обретения психологического убежища, из которого мир видится предсказуемым, контролируемым, безопасным.

Может быть для маленького Коли Пирогова играть в доктора во время болезни брата означало то же самое, что и спрятаться под подушку, когда нянька рассказывала страшные истории. Обеспокоенность мамы и папы сменилась весельем благодаря удачной имитации. А быстрое выздоровление брата лишь подтвердило, что мальчик все делал правильно.

Будущий «жизненный сценарий», скорее всего, выстраивался и закладывался по следующему плану:

– Горячо любимые родители озабочены болезнью брата. Это явный вызов;

– В доме появляется некий маг, он же врач;

– Маг изготавливает волшебное лекарство;

– Маг покинул дом. Родители по-прежнему озабочены;

– Остается повторить все действия мага, чтобы успокоить родителей.

По мнению французского психолога ХХ века Жана Пиаже, дети в раннем возрасте творят вымышленный мир. Они обожествляют своих родителей. Одобрение старших – это указания богов. Счастливое выздоровление брата, радость и одобрение родителей способствовали тому, что в душе маленького мальчика сложилась схема успешного жизненного поведения. Так незаметно формировалась психология будущего целителя.

Из биографии великого хирурга нам также известно, что на медицинский факультет Московского университета он поступил благодаря совету и поддержке все того же Мухина. На двенадцатом году жизни Пирогова сначала отдали в частный пансион Кряжева, а затем неожиданно забрали его оттуда, по существу, вырвав из мира детства, чтобы готовить к поступлению на медицинский факультет и во взрослую жизнь.

О своем пребывании в пансионе Пирогов сохранил очень хорошие воспоминания. В особенности, о преподавателе русского языка Войцеховиче. Впоследствии ученик и учитель встретились в клинике, где Войцехович лежал больной. Учитель русского языка был тронут посещением Пирогова и изумлен тем, что его целитель пошел по медицинской части, а не занялся словесностью. Это удивление свидетельствует о том, что Пирогов обладал многими дарованиями, каждое из которых мог обратить в свой жизненный сценарий. Но избрана была именно медицина. Система родительских запретов и поощрений сыграла свою роль.

Пока Коля находился в пансионе, на его семью обрушились несчастья. Это не было связано только с детский смертностью. О своих братьях и сестрах Пирогов почти не упоминает. Он не говорит даже о брате, которого исцелили когда-то. Смерть унесла одиннадцать детей в семье. Но Пирогова она лишь слегка задела, оставив на всю жизнь следы оспы на лице. Растрата казенных денег другим братом, вынужденный выход в отставку кормильца многочисленного семейства окончательно подорвали материальное положение семьи. Николая пришлось забрать из пансиона. Платить было нечем.

«Еще накануне игравший со своими школьными товарищами в саду в солдаты, причем отличился изумительною храбростью, разорвав несколько сюртуков и наделав немало синяков» («Записки»), Пирогов был взят из пансионата Кряжева, где пробыл около двух лет. Отныне ему предстояло вступить в схватку с очень грозным врагом, который уже основательно прошелся по его родному семейству и готов был возобновить атаки в любой момент.

Это отец решил за своего сына, что ему надо заниматься медициной. Николай Пирогов принадлежал к так называемым обер-офицерским детям, то есть к разночинцам. В этом смысле выбор жизненного пути для детей был у него невелик. Раз не вышло с пансионом, который мог обеспечить сыну чиновничью карьеру, пришлось пойти по медицинской части. Лекарь в ту пору воспринимался как просвещенный лакей. Дворяне этим ремеслом не занимались. Мухин дал разорившемуся отцу совет: готовить четырнадцатилетнего отрока для поступления на факультет: будет профессия, ремесло. Решение отца и заложенное внутри богатой личности Николая призвание счастливым образом совпали.

Для приготовления сына к экзамену в спешном порядке пригласили студента медицинского факультета, заканчивающего курс. Это был Феоктистов, человек с виду добрый и смирный, но под этим добродушным обликом кипели страсти, которые также окажут соответствующее слияние на судьбу будущего врача. Этот студент поселился у Пироговых и начал заниматься с будущим медиком в основном латынью. Из знакомых, бывавших в то время в доме Пироговых, особенно были интересны два человека: Григорий Михайлович Березкин и Андрей Михайлович Клаус, оба из врачебного, правда, низшего персонала Московского воспитательного дома. Березкин толковал с будущим медиком о медицине, подарил ему какой-то составленный на латыни сборник с описанием в алфавитном порядке лекарственных трав. Словоохотливый Березкин – большой шутник – потешал мальчика своими постоянными шутками. Клаус. Знаменитый оспопрививатель екатерининских времен, был весьма оригинальным человеком. Имея большую практику в семье Пироговых, старик Клаус обязательно посещал этот дом в табельные дни. Любознательного мальчика он особенно занимал имевшимся при нем микроскопом. «Раскрывался, – вспоминает Пирогов, – черный ящик, вынимался крошечный, блестящий инструмент, брался цветной лепесток с какого-нибудь комнатного растения, отделялся иглой, клался на стеклышко, и все это делалось тихо, чинно, аккуратно, как будто совершалось какое-то священнодействие. Я не сводил глаз с Андрея Михайловича и ждал с замиранием сердца минуту, когда он приглашал взглянуть в его микроскоп.