Безумное расследование - [10]

— Зачем форточка, если есть кондиционер? — возмутилась Ирина.

— Действительно, зачем форточка, если можно было вырезать стекло и отодвинуть защелку? — сказал знакомый Ирине голос.

Охранник обернулся к Богдану:

— А вы кто такой? Я вас не помню.

— Я Волков, — представился тот. — Вам говорил обо мне Николай Петрович.

— А… да, — уже вежливым тоном ответил охранник. — Да, вырезать стекло могли, но сейчас оно разбито, и понять что-либо невозможно. Мне вообще непонятно, зачем вор лез сюда, в дешевый номер, если в гостинице остановились богатые люди. Но это между нами. А вы уверены, — обернулся он к Ирине, — что не открывали рамы и решетки самостоятельно?

Ее все еще трясло, а во рту и горле так пересохло, что она еле смогла выговорить:

— Зачем?

— Ну-у, не знаю… Вам что-то приснилось, какой-то кошмар, и под его влиянием…

— Мне не приснилось, кто-то действительно залез в окно, я видела его голову! — почти закричала Ирина.

— Вот видите, вы возбуждены. Вам что-то приснилось, вы встали, подошли к…

Охранник явно собирался гнуть свою линию, но Богдан перебил его:

— А я вижу, что вы не собираетесь никому сообщать об этом происшествии.

— Какое там происшествие? Девушке что-то почудилось, из-за этого она разбила окно, — упирался охранник.

— Оно-то так, но девушка может рассказать о том, что ей почудилось, вашим богатым постояльцам, — опять перебил его Богдан. — Что? Вам это не нравится? Тогда мы поступим вот как… Девушка сейчас же покинет гостиницу и не будет ни с кем обсуждать свои ночные приключения. А вы спишете разбитые стекла.

— На что? — спросил охранник, но видно было, что он согласен с Богданом.

— На что угодно. На хулигана, кинувшего камень, на птичку-лунатичку. Из-за птиц даже самолеты падают, а тут какая-то гостиница. Придумаете сами, а с Николаем Петровичем я сам поговорю. Идет?

Охранник мрачно кивнул.

— Тогда идите оформляйте, а мы подпишем.

— Успокойтесь, дорогая, никто вам не угрожает, — ласково, словно ребенку, сказал Богдан Ирине, когда они остались вдвоем. — Все уже закончилось. Сейчас я отвезу вас в безопасное место. Соберитесь, а я пока прогуляюсь. Заприте за мной дверь.

Ирина только кивнула. После ужаса и возмущения наступила психологическая реакция, чувствовала себя вялой и разбитой. Кое-как сложила вещи в дорожную сумку, переоделась. Чуть не забыла причесаться, но глянув в зеркало, привела в порядок волосы и лицо. От нервной дрожи несколько раз больно ударила себя щеткой по голове. «Никогда, никогда, — повторяла мысленно, — никогда не буду смеяться над другими! Бедную Алису Святкину напугал этот же монстр!»

Тем временем Богдан совсем не собирался гулять бесцельно. Прежде всего он позвонил Игорю, потом вышел из гостиницы и осмотрел прилегающие улицы и дворы. Никого. Но было бы странно, если бы злоумышленник не убежал. Особенно после удара стулом и падения на цветочную клумбу.

Уже возвращаясь к гостинице, Богдан в очередной раз обернулся. Так, так… Какой-то здоровяк, высокий и широкий, будто шкаф, был уже в нескольких шагах от него. На цыпочках бежал, что ли?

Обрушился на Богдана словно буйвол. Богдану еле удалось увернуться. Огромный кулак возник в воздухе и скользнул по его голове. В ушах зазвенели колокола. Но все же сумел устоять на ногах.

Да, громила не пугал, а напал сетьезно.

Пришлось нанести ответный удар левым коленом в пах. «Шкаф» не ожидал, что противник ударит именно слева. Хрюкнул от боли. Богдан увидел вблизи искаженные черты лица, дико выпученные глаза.

Взмахнув левой рукой, еще стукнул для верности, почувствовал, как ребро напряженной ладони врезалось в «мякоть» напавшего.

Жаль, удар не нокаутировал «шкафа». Но все же он растянулся на земле. И прежде, чем Богдан мог сделать что-нибудь еще, пришел в себя и поднялся на колени, пытаясь достать одной рукой горло Богдана.

Вот упрямец!

Богдан сделал шаг назад, размахнулся, опустив правое плечо. И вложив весь свой вес в удар, со всей силы вмазал правым кулаком по лицу «шкафа». Боль взорвалась в суставах пальцев и пронзила всю руку до самого плеча. Как будто действительно лупил массивную мебель.

Метил Богдан в подбородок, но попал в лоб громилы, удар резко откинул назад его голову. Маленькие злые глазки остекленели, «шкаф» тряхнул головой и издал невразумительное мычание.

Такой удар должен был разбить верхнюю часть его физиономии, оглушить, ошарашить негодяя.

Но где там! У Богдана возникло жуткое чувство, что лишь чугунная гиря может нокаутировать этого верзилу. Что можно бить и бить его, а он будет, теперь уже зная, что Богдан одинаково хорошо владеет обеими руками и ногами, просто трясти головой и надвигаться на него, хотя бы и на коленях, стараясь схватить длинными ручищами.

Какое — на коленях, он поднимался на ноги!

Тут-то Богдан опять достал его кулаком. Со всей силы. Это был жестокий удар. И, наконец-то, «шкаф» осел на землю.

Богдан присмотрелся к нему. Лежит неподвижно. Притворяется? Нет, гото-о-ов.

Осторожно подошел к телу. Пощупал пульс на шее. Живо-о-ой. Ладно…

Огляделся. Свидетелей вроде бы не было.

Скорым шагом и убаюкивая ноющую правую руку, вернулся в гостиницу. Вызвал такси. Позвонил Игорю. Поднялся в номер к Ирине.