Безумная Роща - [38]

— Я слышал, что вы обладаете властью над некими странными дорогами, уводящими под оболочку привычного мира, — сказал Гасхааль. — И я хотел бы увидеть те области своими собственными глазами. Понимаю, моя просьба может показаться вам дерзкой, однако я все же прошу исполнить ее. Впрочем, возможно, вы думаете: «Какая мне выгода вести этого чародея в подобное путешествие?» Если дело только в этом — назовите цену и я, если цена будет не чрезмерна, постараюсь заплатить вам ее.

— Не знаю, — сказал Каэрдин, — чем бы вы смогли заплатить мне за это путешествие, ибо у меня есть все, что нужно. Поэтому я не стану требовать с вас платы и окажу вам простую любезность, как и подобало бы поступить по отношению к гостю. Но скажите, если это не секрет, для чего вам понадобилось это путешествие?

— Я поспорил со своим родичем, — ответил Гасхааль, — что являюсь лучшим магом, чем он. Чтобы полюбовно решить наш спор, мы условились сделать по одному волшебному изделию и сравнить их свойства. Однако стихии видимых миров давно изучены и известны нам обоим, и мне, чтобы быть уверенным в исходе спора, следует принести какую-нибудь совершенно необыкновенную вещь.

— Что ж, — сказал Каэрдин, — я постараюсь помочь вам.

И вот, воспользовавшись своей Силой, он открыл волшебную тропу, подобных которой Гасхааль не встречал прежде. Ибо известные пути связывают Земли и Острова, и открыть их можно почти что в любом месте и в любое время, но кто знает, какие особенные тропы открываются в час лунного или солнечного затмений? Больше всех прочих знал об этом Каэрдин, и, хотя он и не спешил делиться своим знанием с кем бы то ни было, он все же не трясся над ним, подобно нищему или скупцу.

И протянулся путь, подобный вертикальному туннелю, верхнее основание которого упиралось в солнце, скрытое черным диском, а нижнее, проникая сквозь кожу реальности, уходило во тьму и бесцветье. Идти по этому пути было невозможно, но Повелителю Ворон ничто не стоило отрастить себе крылья, а Каэрдину и вовсе не требовалось ничего менять: ибо его обычный облик был обликом не человека, а темнокрылого ангела. Обладающие бросились вниз и, скользя по пути, миновали множество мрачных областей. Размеры некоторых областей можно было измерить всего лишь несколькими шагами в длину, а другие продлевались на десятки миль, прежде чем пространство их сворачивалось и гасло, растворяясь в пустоте, путешественники очутились над черным маслянистым морем. Гасхааль хотел продолжить путь и дальше, проложив сквозь море дорогу в еще более низкие области, но Каэрдин отсоветовал ему это. Приглядевшись, Гасхааль заметил, что внизу — не море, но непредставимое множество колыхающихся черных тел, подобных человеческим, но лишенным глаз и волос на голове и коже. Тела не лежали недвижно, их постоянные перемещения были подобны суете муравьев в муравейнике, но сколько Гасхааль не смотрел вниз, завороженный увиденным, он не смог понять, чем занят колыхающийся под ним океан людей — любовной оргией или безжалостной, бессмысленной борьбой за то, чтобы оказаться на поверхности океана.

Меж тем, они летели дальше и дальше над океаном, пока не достигли круглого отверстия в небе, которое источало холод и темноту. Жестокий ветер опалил их и едва не бросил Повелителя Ворон вниз, в гущу человеческих тел, но Каэрдин подал ему руку и помог пересечь это препятствие. Преодолев сопротивление ветра, они оказались в следующей области. Там была зима: серо-стальной снег скрывал всю поверхность земли до самого горизонта, а небо было подобно сотам. Ветер здесь был еще сильнее, поскольку он проникал из многих небесных отверстий, а не из одного, как в предшествовавшей области, и Гасхааль едва сохранял сознание и разум под его убийственными порывами. Если бы не Повелитель Затмений, вряд ли бы он смог выбраться отсюда. Каэрдин провел его в одну из небесных дверей. Там их ждала долгая дорога, во многом подобная обычной, которые пролегают в сумерках между мирами, и во время пути Гасхааль немного оправился. Затем они очутились в некоем пустынном месте, где в землю был воткнут предмет, подобный серому копью. Впрочем, при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что это не копье, а большая стрела с оперением.

— Кто сотворил эту стрелу, — спросил Повелитель Ворон у своего проводника, — и какому исполину она предназначалась?

— Ответ, который я мог бы дать, не уместится в рамки того мира, который ты знаешь, — сказал Каэрдин. — Намного важнее то, сможешь ли ты взять предлагаемую тебе силу и воспользоваться ею по своему усмотрению.

— И все же, я желал бы знать, — осторожно сказал Гасхааль.

— Даже если бы ты мог вместить мой рассказ, здесь не место и не время для изложения всех подробностей и обстоятельств. Достаточно сказать, что происхождение этой стрелы связано с войной между существами более древними, чем известные тебе боги, и эта стрела предназначалась для умерщвления одного из них. В этом предмете заключена великая мощь, воспользоваться которой не просто, однако если тебе повезет в этом, ты сможешь быть точно уверен в том, что выиграешь состязание со своим родичем.